По тонкому льду - Виктория Роа

— Кончи в меня, любимый. — простонала я. — не бойся, твоя женушка наседка никогда об этом не узнает. — я прикусила от удовольствия губу зная, что она все видит.

И он кончил…его член с каждой секундой набухал все больше и больше, волна захлестывала его и еще секунда….его сперма заполняет мой тугой задок до самого основания, но не сдержалась и я. Извиваясь сидя верхом на Артуре я не могла успокоится. Плески моего оргазма окропили его брюки, рубашку, кресло и даже попали на ковер. Долгая волна прошла через все мое тело и я обессиленная упала на Артура так, что наши губы встретились и сомкнулись в долгом поцелуе….в футляре оказались сережки, но и это было неважно….с днем рождения меня….

Глава 2

*Камилла

Если бы мне выпал шанс описать себя одним предложением, то я дам себе простую характеристику, что не свойственна обычным девушкам: «Я, папочкина, страстная дочь.» Я, как и в свое время мама, будучи взрослой девочкой не достаю макушкой до его плеча от чего приходится вставать на цыпочки, чтобы застегнув верхнюю пуговицу его белоснежной рубашки получить заветный поцелуй в лоб. Для меня папа…отец…какой в конце концов отец? Папочка…для меня папочка всегда был большим, сильным великаном, что способен защитить от любых невзгод, но такой добрый и сильный. Он никогда, ни разу в жизни не повысил голос ни на меня, ни на маму, хотя та заслуживала хлесткие пощечины за свое поведение, но папочка принципиально не поднимал руку на представительниц прекрасного пола, какими бы дешевыми и прокуренными они не были, но только женщины не ценили его покровительства и только я всегда с робким трепетом относилась к нему. Наверное, это так естественно, когда отцы — сильные, спокойные мужчины, всегда готовые помочь, защитить и утешить. Ему никогда не нужно было убеждать меня — достаточно того, что это сказал любимый папочка, и только мама считала себя выше его и требовала больше, чем просто убеждения и просьбы.

Он возился со мной, когда я была маленькой…да…до десяти лет он играл со мной, читал сказки, укладывая спать всегда целовал покровительственно в лоб, и мне, тогда маленькой девочке ни разу не пришло в голову, что папочке можно возразить или как-то перечить. Я видела, что мама относилась к нему иначе от чего моя ненависть к ней становилась сильнее и сильнее с каждым новым днем. Когда я пошла в школу, папочка всегда отвозил меня туда и обратно, учил со мной уроки, занимался со мной с такой же заботой, как и укладывал спать, как и дул на разбитую коленку, а после ласково трепал по волосам. Я переходила из класса в класс, закончила начальную школу и хотя на тот момент мне уже исполнилось десять, но я все так же любила забираться к нему на колени, крепко обвить ладошками крепкую шею и уткнувшись носом в его плечо чувствовать всю его неподдельную любовь ко мне…его самую настоящую любовь от которой у мамочки сводило зубы. Чем старше я стала становиться, тем сильнее портились наши с ней отношения. Я перешла в пятый класс, когда ненависть к матери стала моей главной проблемой в жизни. Странно, наверное, для обычных девочек, но в семье между нами была самая настоящая война.