— Шутка-это лишь забава общества, а более умные вещи не касаются разума человека, потому что каждый привык идти по легкому пути. — К чему строить дом самому, если можно отдать дело в другие руки, к чему убивать человека самостоятельно, если можно повесить грех на душу другого?

— Кто Вы такой, чтобы говорить о грехах и каких-то углубленных вещах? — настороженно и злостно спросил Денни.

— Никто, обычный человек, который любит выпить, посидеть в баре и обмануть кого-то близкого…, кажется, Вам знакомо? — спросил уверенно мужчина.

— Нет, с чего бы это?

— По крайней мере Ваша нога дергается, дыхание усилилось, и Вы со злостью произносите каждое слово, будто бы готовы даже и убить человека, — продолжал мужчина, — всякое случается ночью в таком маленьком заведении или может быть на озере, где-то в глубине таинственного леса?

— Что за чушь? — продолжал Денни и все больше сжимал полотенце бармена, лежавшее возле него.

— Не делай глупостей, парень, судьба обернет твою жизнь так, как ей будет угодно, попадешь в руки сатаны — уже никогда не вернешься назад: он погубит твою когда-то чувственную душу.

Мужчина повел головой в разные стороны: его сознание растворилось в тумане. Кажется, ему снова стало нехорошо. Его разум продолжал играть с воспоминаниями и желаниями. Денни отпустил полотенце и заметил мышечную боль, а затем задумался и снова посмотрел на людей и, почувствовав тяжесть в ногах, отправился домой. Ночь снова отпустила темноту к следующему моменту заточения на небесах.

XIV

Наступило утро. Кэрол, пока Джон находился на обследовании, поехала к матери. А Грант уже слушал вывод лечения.

— Джон…я не знаю, как такое возможно, но твои результаты отрицательны, ты до сих пор находишься в замороженном состоянии! — ответил врач и приятель Джона.

— Не может быть, Грег, ведь я точно знаю, что это мой ребенок, и, все совпадает по периоду зачатия, — ответил Грант.

— Возможно, да, я согласен с тобой, но бывает сбой в системе, попробуем еще раз узнать, сравним показатели с прошлых лет, не беспокойся, Джон.

— Хорошо, спасибо, приятель!

Кэрол уже находилась в доме матери и рассматривала детские фотографии, вспоминая беззаботную юность. Миссис Эстли пришла в зал и тяжело стояла на ногах, Кэрол начала переживать, ведь раньше не замечала такого состояния.

— Мамочка, что такое? — спросила тревожно Кэрол и протянула руку, чтобы помочь.

— Все хорошо, пройдем в сад, хочу сделать тебе подарок, — женщина ободрилась и провела Кэрол в сад.

Они зашли в маленькое помещение: оно было в духе шикарной оранжереи около замков. Миссис Эстли указала на большое растение.

— Мама, ведь это тот самый цветок, который мы садили с папой… — сказала Кэрол и начала по-детски улыбаться.

— Да, он оставил после себя тот самый след тепла и нежности, — ответила мать, смотря на цветок и вспоминая моменты с мужем.

— Я так скучаю по нему… — сказала Кэрол и облокотилась на плечо матери, — а помнишь истории, которые папа тщательно продумывал перед каждым нашим ужином. — Он был таким удивительным!

— Вспоминаю каждый раз то, как его не замечали в институте, хотя он был большим умом, — начала миссис Эстли.

— Я обожаю историю вашего знакомства, ну же, мам, расскажи еще! — умоляюще просила Кэрол.

— Ох, Кэрол, все-таки ты безумно похожа на него…Познакомились мы случайно в каком-то кафе, вечером, после лекций. — У них была шумная мужская компания, а Роберт отличался от них чистотой и интеллигентной подачей, девушки таких не любили: он был будто зажат в себе…это и не удивляет, он жил наукой. — Вот и я с подругами пришла туда, и было забавно наблюдать за тем, как все давали ему пощечины, а я, напротив, как-то сразу заметила в нем частицу себя, ту душевную и прочную нить родного сердца.

— Всегда знала, что папа был очень тонким и хрупким в любовном плане, а в науке невероятный гений…! — ответила Кэрол.