Адриано - Оливия Торн

— Кто ты? — спрашиваю я.

— Детектив Моретти.

— Ну что ж, детектив Моретти, — спокойно говорю я, — мне нужен мой телефонный звонок.

— Ты его не получишь. Вместо этого ты скажешь мне то, что я хочу знать.

Я просто смотрю на него и жду.

— Где отец девушки?

Значит, он знает о Бьянке.

Я смотрю на потолок. На меня направлена камера наблюдения.

— Она не включена, придурок, — объявляет Моретти. — Здесь только ты и я.

— Кто тебе платит? Я утрою.

Он самодовольно ухмыляется. В конце концов, у него есть преимущество.

— Ты лучше побеспокойся о том, чтобы ответить на мои гребаные вопросы.

— Те, кто тебе платит, они уже знают? Ты уже сказал им, что у тебя дочь Леттьери?

Он колеблется.

В его глазах мелькает беспокойство.

Значит, он им еще не сказал — пока не сказал.

Возможно, он хочет выглядеть большой шишкой, получая ответ первым.

Потому что, как только плохие парни узнают, что она у копов, они заберут ее, погладят его по голове и скажут, чтобы он отвалил. Не звоните нам, мы сами позвоним вам.

Может быть, он даже хочет сам найти Леттьери, чтобы договориться о большем гонораре.

Когда он оправляется от того, что показывает мне свои карты, то продолжает.

— По-моему, ты не понимаешь, говнюк, — вопросы задаю я, а не ты. Где ее отец?

— Я не знаю.

Он бъет меня.

УДАР.

Жгет, но не очень больно.

Неважно.

Я все еще хочу убить этого ублюдка.

Но тут я вспоминаю, что вчера вечером в машине сделал то же самое с Массимо.

Я мысленно помечаю, что надо извиниться перед ним за то, что я веду себя как сука.

… если я выберусь из этого.

— Где ее отец, — повторяет Моретти.

Внезапно я начинаю испытывать сильное беспокойство за Бьянку.

— Мы искали его весь день, но не нашли, — говорю я ровно, стараясь держать себя в руках.

— Тогда ты мне на хрен не нужен, — усмехается он.

— Кто тебе платит? — спрашиваю я. — Я дам больше в четыре раза.

— Вы, козлы, двадцать лет платили мне гроши, а теперь хотите это компенсировать? Когда я держу вас за яйца?

Я прищуриваюсь.

Но не узнаю его.

— Да, — говорит он, понимая, что я пытаюсь вспомнить его. — Они перевели меня из Рима две недели назад, ты, кусок дерьма.

Теперь становится понятно, почему я не знаю, кто он такой.

Я не знаю наших римских копов, а его перевод настолько недавний, что мы можем и не знать, что он состоялся…

Особенно если наши враги скрывают записи о переводе.

— Кто эти «они»? — спрашиваю я. — Твои полицейские или твои настоящие боссы?

— Тебе не стоит беспокоиться об этом. Все, что мне нужно знать, это где находится ее отец. В противном случае, если ты понимаешь, о чем я говорю, мне придется переходить на очень личные способы, когда я буду ее допрашивать.

Ярость вспыхивает во мне, как атомная бомба.

Я встаю, готовый убить его.

Но меня удерживает наручник на правом запястье.

Моретти отпрыгивает назад и кладет руку на пистолет.

— Сядь… сука.

У меня нет выбора.

Я проглатываю желчь и сажусь на место.

Но он не убирает руку с пистолета.

Более того, он взводит курок.

Нехорошо.

— Последний шанс, придурок, — предлагает Моретти. — Где ее отец?

Я делаю глоток воды и ставлю бутылку на место, но держу ее в левой руке.

У меня плохое предчувствие, что вот-вот все пойдет наперекосяк…

И у меня только один шанс сделать свой ход.

Я должен сделать его.

— Я не знаю, — спокойно отвечаю я.

— Тогда ты для меня бесполезен. К сожалению, ты вышел из-под контроля, и я был вынужден тебя застрелить.

Моретти тянется к пистолету.

Что я и предвижу.

И замахиваюсь на него бутылкой с водой, сжимая ее.

Вода попадает ему в глаза, на секунду ослепляя его.

— Черт побери! — рычит он, теряя зрение.