Адриано - Оливия Торн

И выигрываю.

У ксерокса сидит парень — молодой брюнет, взгляд усталый, темные круги под глазами.

Я сопоставляю его с моим мысленным списком и сразу же определяю, что это Маттео Де Лука. Один из «наших ребят».

Я обвожу взглядом комнату. В лабиринте кабинок есть еще несколько детективов, но все они горбятся над своими столами. Я подозреваю, что по крайней мере один из них спит.

Я отхожу за угол и достаю пистолет, затем снимаю пиджак и перекидываю через руку, чтобы спрятать его.

Если дела пойдут плохо…

Если Де Лука не был предан нам, а работает на наших врагов…

Тогда, вероятно, кто-то умрет сегодня ночью.

И это буду не я.

Я подхожу к нему.

— Не реагируй, — говорю я тихим голосом.

Он смотрит на меня взглядом: «ты кто такой?»

— Не реагируй на что?

— У Цезаря нет ножа, чтобы защититься.

Это секретная фраза для Де Луки. На случай, если нам придется связаться с ним в срочном порядке, это код, который позволит ему понять, что мы — те, кто ему платит.

Это производит желаемый эффект.

Он таращит глаза, а лицо белеет.

— Я Адриано Розолини, — тихо говорю я. — Ты знаешь, кто я?

Де Лука тяжело сглатывает, кивает и оглядывает комнату, словно ожидая, что в любую секунду оттуда выскочит бугай.

Затем он снова поворачивается ко мне и шепчет.

— Какого хрена ты здесь делаешь? Ты не можешь быть здесь…

— Но я здесь. И мне нужна твоя помощь.

Он выглядит так, словно я только что попросил его принести в жертву своего первенца.

— Да ладно, мужик, — ноет он, — это же не…

— Мы можем поговорить где-нибудь наедине?

— … в туалете. Мы можем пойти туда.

— Хорошо, идем.

Мы заходим за угол, и он открывает дверь в туалет. Я следую за ним внутрь и проверяю каждую кабинку, чтобы убедиться, что никто не подслушивает.

Когда убеждаюсь, все чисто, спрашиваю.

— Ты верен нам, Де Лука?

Его прошибает пот, но он кивает утвердительно.

— Хорошо, потому что полицейский по имени Моретти только что пытался убить меня в одной из комнат для допросов.

Де Лука хмурится, словно у меня из воротника рубашки вырастает вторая голова.

— Это невозможно! Если бы мы привезли тебя или кого-то из твоих братьев, это было бы известно всему участку! Все бы об этом говорили!

— Это потому, что я не назвал им своего настоящего имени. Моретти знал, кто я такой, но, полагаю, он был единственным. Но я здесь не по этому поводу. Мне нужно, чтобы ты нашел кое-кого в тюрьме и освободил.

Де Лука уже немного приходит в себя, но кровь снова быстро уходит от его лица.

— Ну что ты, парень… ты не можешь просить меня об этом… они узнают, что это был я — меня уволят, возможно, посадят в тюрьму…

— Расслабься. Я понимаю, что если ты это сделаешь, то это разрушит твою карьеру… поэтому готов пойти навстречу.

Де Лука делает покорный вид, как будто знает, какую «сделку» я собираюсь ему предложить.

Сбрось штаны и нагнись, сука.

— Что? — говорит он мертвым голосом.

— Сколько тебе платят в год как детективу по расследованию убийств?

— Сорок семь тысяч евро, — хмуро отвечает он.

— Насколько я помню, наша семья платит тебе еще двадцать тысяч в год.

— … да.

Я понимаю, что он думает, что ему придется не только спустить штаны, но и обойтись без смазки.

— У тебя есть жена? Дети?

— Нет.

Хорошо. Так будет проще.

Предложение Моретти тройных и даже четверных ставок не произвело должного эффекта, и я решаю, что лучше играть по-крупному.

— Как ты смотришь на то, чтобы заработать два миллиона евро за одну ночь? — спрашиваю я.

Де Лука быстро теряет свой подавленный вид.

— … что? — шепчет он.

— Ты сделаешь то, что я скажу, и я заплачу тебе два миллиона евро.

Он стоит в шоке.

Я щелкаю пальцами перед его лицом.

— Йо! Де Лука, ты все еще со мной?