В погоне за ней - Кэт Мейсен

Мы много говорим о жизни, в основном об Энди. Адриана с удовольствием болтает, а я жадно слушаю. Когда тема меняется, мы начинаем говорить о моем детстве, и я обнаруживаю, что говорю о Челси.

— Я ненавидел то, как Челси всегда говорила о поцелуях. Я, наверное, был в шестом классе, а она только и говорила о поцелуях. Возможно, я думал, что это самая отвратительная вещь в мире. Она даже рассказывала мне, как тренировалась на своей подушке, — я сморщился, вспоминая этот день, как будто это было вчера.

— О, мы все так делали. Это как обряд вступления в пубертатный период. Я целовала свою подушку и держала ее как лицо, — она краснеет, но быстро прикрывает это смехом.

— Ты не… — поддразниваю я.

— Конечно. Иногда я лапала подушку за попу, но не будем об этом, — она хихикает.

Я качаю головой на ее признание: — Кого ты представляла, когда целовалась?

— Давай посмотрим… примерно в это время я была в фазе «Спасенных звонком», и я была очень влюблена в Слейтера, — признается она.

— Как в Марио Лопеса?

Она вскидывает бровь, прежде чем неожиданно промолвить: — Я должна волноваться из-за того, что ты это знаешь?

— Нет… Я был очень влюблен в Джесси, — признаюсь я.

— Пожалуйста… Готова поспорить, что это было только из-за того фильма про стриптизерш. Боже, мой брат практически каждый вечер смотрел этот фильм без звука.

— Моя очередь беспокоиться. Конечно… это был отличный фильм. Действительно познавательный, — жалко вру я.

— Поучительный, моя задница. О, посмотри на это яблоко… оно похоже на задницу! — она очень сильно смеется, и я не могу не подражать ее действиям. Это мог бы быть клон задницы Джей Ло, настолько она точная.

Смех утихает, когда разговор переходит на более серьезную тему.

— Если бы Челси была здесь сегодня, как ты думаешь, вы бы остались вместе? — спрашивает она.

Вопрос застает меня врасплох. Это то, о чем я никогда не задумывалась до сих пор.

— Зная Челси, она бы вышла замуж за спортсмена. Ей слишком нравилось быть популярной.

— В таком возрасте это нормально.

— Может быть…

— Чарли упоминал о тебе на днях, — промурлыкала она.

Я опускаю голову. Должен ли я отвечать на это? Мое молчание не помогает, но я уже давно не думал о Чарли.

— Я не знаю, что на это ответить, — говорю я, понизив голос.

— Ну, какая первая реакция возникла у тебя в голове?

— Проигнорировать тебя. Что я не должен говорить о ней. Что я не хочу о ней говорить. Что я уже давно о ней не думаю.

Адриана поджала губы: — Она невероятно благодарна за то, что ты сделал. В конце концов, если бы не ты, она бы не жила и не дышала… как и ее дочь, Ава.

Я молчу, не зная, что ответить.

— И она надеется, что тебе становится лучше.

— Ты…

— Нет, — прерывает Адриана, — Моя терапия, Хейзел, и наша группа, я держусь в стороне. Мне нравится держать все в тайне и подальше от всех, кто знал Элайджу.

Я киваю, понимая ее потребность держать все в себе, учитывая, что ее семья и друзья известны своей навязчивостью.

— Если бы Чарли могла связаться с тобой, я знаю, она бы это сделала. Но мой брат…

— Я здесь не для того, чтобы вызвать разлад между ними, понятно? — я провел руками по волосам, пытаясь разобраться в своих мыслях, — Просто…

— Ты боишься?

— Не боюсь. Просто в кои-то веки я чувствую, что двигаюсь вперед по жизни. Я разрушаю все свои стены. У меня вообще-то сегодня свидание с кем-то.

— Свидание? — тон ее тона высок, и я вижу, как она нетерпеливо пытается сорвать яблоко с черенка. Язык ее тела меняется, а плечи напрягаются.

Быстро отмахнувшись от нее, я отвечаю: — Кое-кто, с кем я раньше работал. Это просто ужин.

— Ужин ведет к сексу, Джулиан. Ты же мужчина, в конце концов, — говорит она прямо.

— Это очень стереотипное замечание, — говорю я ей, слегка обидевшись, — Дело не только в сексе.