Мое темное желание - Л. Шэн, Паркер Хантингтон

Однажды мы с ним были впятером.

Олли:

Может быть, переборщил.

Ромео Коста:

Это все объясняет.

Ромео Коста:

Я возьму Печеньку.

Зак Сан:

Если надо.

Олли:

Ого. Ты действительно в отчаянии.

Олли:

Я тоже приведу с собой пару.

Зак Сан:

Ты никого не приведешь.

Олли:

Почему?

Зак Сан:

Потому что ты не приглашен.

Олли:

Почему?

Ромео Коста:

Потому что тогда у меня будет два человека, которых я должен помешать Заку убить.

Олли:

[Гифка Плачущей Ким Кардашьян].

Олли:

Но где еще у меня будет возможность надеть свою новую футболку?

Зак Сан:

@РомеоКоста, как быстро ты сможешь добраться сюда?

Ромео Коста:

Уже еду.

Зак Сан:

@Олли, ты можешь приехать, но оставь футболку и пару в машине.

Олли:

О, но папочка, почему?

Зак Сан:

Потому что они, наверное, беглецы.

Олли:

Прежде всего, спасибо за вотум доверия.

Олли:

Во-вторых, ее адвокаты ведут переговоры о сдаче, и это было всего лишь вождение в нетрезвом виде.

Зак Сан:

С уважением, Оливер, отвали.

Олли:

Ладно. Я принесу розовую колу.

Зак Сан:

Не смей.

Олли:

Невежливо приходить на ужин с пустыми руками.

Зак Сан:

Тогда вообще не приходи.

Олли:

Мне нравится, когда ты играешь в недотрогу.

Олли:

Ты же знаешь, я питаю слабость к недостижимым дыркам.

Зак Сан:

Если ты не заткнешься, то получишь новую дырку между глаз от моего ножа.

Ромео Коста:

Мы будем там через десять минут, Зак.

Олли:

И я принесу розовую колу.

Пока мы переписывались, поставщики еды выставляли на стол все новые блюда.

Курица пири-пири. Рис "Джоллоф" и суп "Эгуси". Крюдо из канпачи и острая мисо-карбонара.

— Еще больше еды. Боже мой! — Старший похлопал по своему объемистому животу, возвращая мое внимание в комнату. — Вы действительно нас балуете, мистер Сан.

Я перевел взгляд на вход, следуя за ним.

Фэрроу вошла через двойные двери, одетая в облегающее черное платье горничной с белым воротником "Питер Пэн".

Она несла серебряный поднос, не удостоив меня взглядом, пока скользила мимо.

Но я знал, что одним словом могу стереть с ее лица это стоическое выражение. Вызвать пот на ее висках, испортив французскую косу, в которую она заплела свои пепельные волосы.

За те несколько дней, что она работала у меня, Фэрроу успела подружиться со всеми моими сотрудниками. Повар, садовники, управляющий домом.

Она была глотком свежего воздуха в этом безжизненном особняке.

Проблема была в том, что я не любил воздух.

Удушье меня вполне устраивало.

Я положил телефон обратно в карман, а пальцы судорожно сжимал на коленях. Каждый раз, когда она двигалась, из вентиляционного отверстия кондиционера в мою сторону доносился поток ее запаха.

Я затаил дыхание, чтобы не дать ему проникнуть в мой организм. Без слов она поставила горшочки с икрой, ее легкое, атлетическое тело склонилось над моей тарелкой.

Она испытывала меня на прочность, постоянно приближаясь. По обе стороны от меня простиралось пустое пространство.

Фэрроу могла бы занять любую его часть, но она решила этого не делать. Мне оставалось только сделать вывод, что это она окунулась в воду, чтобы проверить температуру.

Поняла ли она свое предназначение здесь?

Вполне возможно, что она собрала все воедино.

Тот факт, что я представлял, как прикасаюсь к ней, не приносил мне никакого утешения. Напротив.

Я чувствовал себя так, словно под моей кожей разгорается ад.

Младший тихонько присвистнул и потер руки, его взгляд пробежался по телу Фэрроу.

— Отличный персонал, парень.