— Вообще-то, думаю, это отличная идея.

— Ты согласна?

Я киваю.

— Не хочу, чтобы родители выиграли хотя бы копейку, если что-то случится. Я даже не думала об этом.

— Да и я не хочу, но часто бывает слишком поздно.

— И я могу изменить завещание в любое время, верно? Например, если однажды выйду замуж и у меня будут дети, я смогу изменить то, кому пойдут деньги?

Трентон выгибает бровь.

— Только если мужчина, за которого ты выйдешь замуж — это я.

Бабочки порхают в животе.

— Думаешь, что когда-нибудь захочешь жениться на мне, Трентон Уорд?

— Знаю, что захочу.

— И у нас будут дети?

— Я бы отдал тебе свою сперму хоть сейчас. Хочешь ребенка? Просто попроси, детка. Я готов.

Я улыбаюсь, но когда замечаю, что хоккеист остаётся серьезным, улыбка пропадает с моего лица.

— Ты не шутишь…

— Ни капельки, — он берет сэндвич и что-то бормочет в него, прежде чем откусить огромный кусок. — Давай просто помолимся богу, чтобы у них не было такого ужасного вокала, как у тебя.

Я пинаю его в голень под столом.

ГЛАВА 23

Трентон

Ария свирепо смотрит на меня из-под шлема.

— Это на твоей чертовой совести.

Я сдерживаю смех.

— Позже будет точно весело.

— Поездка в отделение неотложной помощи не является таким уж веселым занятием.

— Ой, да ладно тебе, — Крумкачев обнимает ее рукой за плечи. — Ты со мной. Я не позволю закончить вечер в больнице.

Кэссиди кивает.

— Трент не давал мне упасть, когда мы катались вместе в первый раз.

— Это было на открытом льду, а не на арене, — Ария указывает на свои коньки. — И эй, к подошвам моих ног прикреплены острые лезвия для разрезания плоти, готовые к..

Ее нога соскальзывает на ровном месте, а руки трясутся в воздухе, когда она поскальзывается, но Крумкачев моментально оказывается рядом, чтобы подхватить ее. Обхватывает руками за талию, притягивая тело вплотную к себе. Глаза Арии широко распахнуты, даже отсюда я вижу как побелели костяшки ее пальцев, которыми она сжимает свитер Крумкачева.

— Видишь, малышка? Я держу тебя.

Она морщит нос от отвращения.

— Не называй меня малышкой. Ты говоришь как тот чувак из фильма «365 дней»[7].

Кэссиди запрокидывает голову и смеется.

Крумкачев бросает на меня взгляд.

— Ты знаешь, что это за фильм?

Я качаю головой.

— Понятия не имею.

Кэссиди похлопывает меня по плечу.

— Мы посмотрим его сегодня.

Брови Арии хмурятся, когда она смотрит то на меня, то на Кэсс.

— Разве сегодня не встреча выпускников, на которую вы собирались?

— Я решила не идти, — Кэссиди пожимает плечами. — Сейчас я совсем другой человек, уже не та, кем была раньше, когда получила приглашение. У меня нет никакого желания идти.

— Даже ради того, чтобы похвастаться своим новообретенным красавчиком? — Ария машет рукой в моем направлении. — Шелдон умер бы на месте, увидев вас двоих на встрече выпускников.

— Меня не волнует, что подумал бы Шелдон или кто-либо еще, если уж на то пошло, — Кэссиди улыбается, отчего в моей груди разливается тепло. — Я бы ничего так не хотела, как сидеть дома в пижамах и смотреть Нетфликс, вместо того, чтобы наряжаться и и тусоваться с кучей людей, которых терпеть не могу.

— Я за тебя рада, — Ария сжимает ее плечо. — Пошли они все к черту.

Взгляд Кэссиди устремляется ко входу в раздевалку.

— С кем это разговаривает Селеста?

Я вытягиваю шею, чтобы посмотреть.

— О, с женой Стамоса, Кортни.

Ария хмыкает.

— Выглядит так, словно им до ужаса комфортно друг с другом.

Мы с Крумкачевым поворачиваем к ней головы.

Аария поднимает руки, изображая невинность.

— Что? Это правда. Посмотри на язык тела.

Кэссиди не сводит с них глаз.

— Селесте нравятся женщины?

Я пожимаю плечом.