Трэвис - Миа Шеридан

— Послушай, Спенсер, если эта группа по связям с общественностью больше будет сосредоточена на том, чтобы соседи присматривали друг за другом и сообщали о ситуациях, которые могут привести к тому, что кто-то пострадает, я одобряю.

Спенсер выглядел слегка шокированным.

— Неужели? Отлично! Спасибо, бо… Трэвис.

— Но подумай о небольшом бюджете.

— Конечно. Я поспрашивал, и Берди Эллис уже вызвалась войти в состав комитета и сделать пожертвование, которое нам может понадобиться.

Берди Эллис. Одна из самых больших сплетниц в городе, склонная к диктатуре. Она всегда была волонтером в церкви или общественной группе, чтобы командовать людьми и в целом отстаивать свою волю. Но если она предлагала помощь от компании, которой управляла вместе с мужем, то почему бы и нет? Я обошел Спенсера.

— Ты отвечаешь за это, Спенсер. И не нужно со мной советоваться без необходимости. И… продолжай в том же духе, — сказал я, похлопывая его по плечу и выбегая из кабинета, радуясь, что у него есть, чем занять себя, так что он не потащится за мной.

— Желаю удачи! — крикнула Деб с той долей радостного энтузиазма, которую она обычно приберегала для спасательных пробежек «кошка на дереве». Я улыбнулся ей, когда входная дверь закрылась за мной.

Пока я ехал, то позволил своим мыслям вернуться к поцелую прошлой ночью, вспоминая, как даже в ее гневе, или, может быть, особенно в ее гневе, она была так невероятно красива, что мое сердце почти остановилось. Ее щеки раскраснелись, эти непокорные кудри подпрыгивали вокруг лица. Я был одновременно загипнотизирован и испытывал чувство вины.

Я вел себя, как последняя задница. Мне это давалось легко.

А еще я вел себя, как осел, потому что ревновал. Ревновал, что она рядом с Гейджем. Чтобы попытаться произвести впечатление на него, заставить его обратить на нее внимание. Конечно, я не мог ей этого сказать. Я и сам этого не совсем понимал.

Мы не должны.

Я постучал по рулю, учитывая, что она явно интересовалась Гейджем. Ревность не была новинкой в моем репертуаре эмоций. По правде говоря, может быть, я провел большую часть своей жизни, ревнуя. Но сейчас это чувствовалось по-другому… Не знаю, как именно по-другому, но так оно и было.

Был ли я подлым?

Мне не хотелось быть подлым, когда дело касалось Хейвен. Я хотел быть лучше.

Почему?

Я не был уверен.

Но этот поцелуй. Поцелуй потряс меня. Я все еще был потрясен.

Я был тридцатидвухлетним мужчиной, который был далеко не девственником, но… Боже, я понятия не имел, что поцелуй может быть таким. Если бы мы были где-нибудь еще, кроме патио Гейджа во время вечеринки, где кто-нибудь мог нас увидеть, я бы попытался пойти дальше. Раздеть ее. Почувствовать ее необычайно мягкую кожу рядом с моей. Попробовать ее везде. Почему? Потому что я был возбужден, и, хотя Хейвен, возможно, не была той женщиной, которая мне обычно понравилась бы, она поставила галочку в каждой клеточке в этом платье.

Я все еще был не уверен, почему был на спасательной миссии растений, кроме того, что должен ей.

Я был ослом.

Я подставил ее.

Расстроил ее.

Так, что мне захотелось одновременно утешить и отвлечь ее от того, что происходило в ее голове. В любом случае, я был причиной ее страданий, и хотел загладить свою вину.

У Марка Хоббса и его жены Линн был коттедж прямо на берегу озера, рядом с тем, который Бри сняла, когда впервые приехала в Пелион. Я постучал в их парадную дверь и снял шляпу, когда Линн открыла ее.

— О, шериф Хейл, входите. Сегодня утром я увидела флаер в продуктовом магазине и написала Марку, чтобы он немедленно позвонил в офис. Я не знала, что они принадлежат кому-то другому, когда взяла их. — Она нервно посмотрела на меня.