Когда случились мы - И. Солис

Мы с Лиамом отворачиваемся друг от друга, чтобы посмотреть на Генри, который вытирает пот со лба тыльной стороной ладони. Он останавливается по другую сторону стола, оставляя его в качестве буфера между своим прошлым и настоящим. Из-за танца он весь покраснел и учащенно дышит — примерно так он выглядит после секса. Меня бесит, что Лиам, вероятно, тоже это понимает.

Не в силах сдержать любопытство, я совершаю ошибку и смотрю на человека, из-за которого Генри чуть не остался в Лондоне. Голод в этих ледяных голубых глазах подстегивает меня проклинать и швырять вещи. Желательно в его глупую физиономию.

— Всё в порядке? — спрашивает меня Генри с озабоченным выражением лица.

— Да. Всё хорошо, — я заставляю себя улыбнуться. Я становлюсь настоящим мастером вранья. — Твой друг Лиам подошел поздороваться.

— Я ему не друг, — огрызается Лиам, в то же время Генри говорит мне:

— Он мне не друг.

Когда Лиам встает, оба мужчины смотрят друг на друга. Я стараюсь не показывать, что это меня беспокоит.

— Ты рассказал ей обо мне? — спрашивает он Генри. В его голосе есть что-то требовательное, контролирующее.

Меня от этого тошнит.

Генри первым отводит взгляд от более высокого мужчины. Его теплый взгляд возвращается к моему.

— Мы говорим только о важных вещах, — просто отвечает Генри, но его тон пренебрежителен.

Интересно, он тоже притворяется?

Вот тогда я чувствую, как холодные голубые глаза метают кинжалы в мою сторону. Как бы сильно я ни хотела увидеть, как он страдает, я отворачиваюсь к танцполу.

— Готова? — спрашивает Генри, демонстрируя мне свою ослепительную улыбку.

Я качаю головой.

— Пока нет. Если я встану прямо сейчас, мои ноги не выдержат.

— У тебя есть мой номер, — напоминает Лиам Генри, обходя стол и проходя мимо него. — Я остановился в Челси. Позвони мне.

Это открытое приглашение заставляет меня почувствовать невероятную горечь и ещё большую неуверенность, что, я уверена, не единственное намерение Лиама. Под столом мои руки сжимаются в кулаки.

Генри ничего не отвечает, не утруждает себя и вторым взглядом. Вместо этого он обходит стол, приближаясь ко мне. За всё это время его карие глаза ни разу не отвели взгляда от моего лица.

— Ты в порядке? — спрашивает он, когда мы остаемся одни.

Когда Генри садится, он тянется к моей руке. Они всё ещё сжаты в кулаки. Меня удивляет, когда я позволяю ему разжать их.

— Со мной всё будет в порядке, — я киваю, пытаясь убедить нас обоих.

— Я не знал, что он появится. Понятия не имею, как он узнал, что я здесь.

Тут я замечаю, что кое-кто из присутствующих возвращается к столу, и улыбаюсь Генри. Это не искренняя улыбка, и я думаю, он знает, но я не собираюсь доставлять тому, кто звонил Лиаму, удовольствие от осознания того, что они достали меня. Они провалились в своей попытке.

Заправляя выбившуюся прядь розовых волос мне за ухо, Генри молчаливо извиняется, нежно поглаживая мою щеку. На мгновение это заставляет меня забыть о тех расчетливых голубых глазах.

— Нам пора идти, — говорю я, всё ещё натягивая как можно более естественную улыбку, стараясь казаться в полном порядке. Остальным будет казаться, что я отлично провожу время.

Генри неуверенно кивает. Как только он встает и берет меня за руку, он уже не отпускает её. Ни когда мы прощаемся, ни когда выходим на улицу, ни когда ловим такси. На заднем сиденье он обнимает меня обеими руками.

— Прости за всё, что он сказал, — шепчет Генри мне на ухо. Он целует меня в висок и крепко прижимает к своей широкой груди.

Я смеюсь. Но этот смех лишен веселья.

— Он не сказал ничего…негативного.

Генри наклоняется вперед, пытаясь заглянуть мне в лицо.

— Что он сказал? — спрашивает он низким голосом.

Мой взгляд блуждает, и я поднимаю глаза как раз вовремя, чтобы заметить, что водитель такси наблюдает за нами в зеркало заднего вида.