После полудня Джесси вышла из пансиона и направилась по пыльной улице к магазину Грэттона.

Она работала у миссис Веллингтон уже больше двух месяцев и медленно, мало-помалу жители городка стали принимать ее, видя в ней, в Джесси Макклауд, самостоятельного человека, а не только дочь проститутки, как это бывало раньше. До этого ей казалось, что этого никогда не произойдет. Она и думать не смела, что люди в Гаррисоне смогут забыть о ее прошлом.

Впервые она стала понимать, что такое настоящее уважение и что значит, когда можно идти по улице с высоко поднятой головой.

По воскресеньям она ходила в церковь и чувствовала, как от пения церковных гимнов и псалмов на и нисходит покой.

По дороге она улыбнулась Кейт Брэдшо, хозяйке чайного магазина, обменялась приветствиями с Элизабет Уиллз, стоявшей на широком тротуаре с метелкой. У нее появились друзья. И это было чудесным ощущением.

Поднимаясь по ступеням магазина Грэттона, Джесси кивнула мистеру Томасу, заметив что-то странное но потом, разобравшись, поняла, что старик всего-навсего сидел в любимом кресле-качалке Крида.

В голубых глазах мистера Грэттона что-то мелькнуло, когда он вышел ей навстречу из-за конторки. Седыми волосами и розовыми щечками он всегда напоминал Джесси Санта Клауса.

— Добрый день, мисс, — сказал он жизнерадостно.

— Здравствуйте, мистер Грэттон. Я не думала…

— Оно пришло, — сказал он, вытирая руки своим фартуком.

— Оно?

Грэттон, улыбаясь ей своей самой приветливой улыбкой, кивнул:

— Да, письмо!

Наконец-то! Джесси поспешила за ним в комнату почты, располагавшейся позади магазина. Сердце молотком стучало в ее груди, пока хозяин магазина шел к ячейкам и вынимал из одной длинный коричневый конверт.

Улыбка потускнела и сошла с ее лица, когда она поняла, что письмо не от Крида. Распечатав конверт, она углубилась, в чтение, глаза ее метались от строчки к строчке. Письмо пришло от судьи. Он просил, чтобы Джесси описала более подробно абсолютно все, то видела и что запомнила в тот злополучный вечер, затем подписала письмо, поставила дату и заверила у нотариуса.

А судья собирался, в свою очередь, написать начальнику тюрьмы в Кэнон-сити, чтобы тот взял письменные показания у Крида, где тот также должен был изложить свою версию случившегося в тот вечер, когда погиб Гарри Коултер. Если судье покажется, что Крид был осужден по ошибке, тогда, возможно, он рассмотрит вопрос о повторном слушании дела.

— Добрые вести? — спросил мистер Грэттон.

— Лучше не бывает! — воскликнула Джесси. Прижав письмо к сердцу, она выбежала из магазина.

Было далеко за полночь, когда Крид приехал в Гаррисон. Он долго просидел за околицей, раздумывая как ему лучше теперь поступить. По дороге сюда у него было много времени для раздумий, и потому он пришел к выводу, что лучшим и самым разумным для него будет выбраться из штата Колорадо. И сделать это так быстро, насколько способен его конь. Что же касается Джесси Макклауд, то ему лучше оставаться от нее подальше, насколько это возможно.

Крид кивнул самому себе. Следует ехать и ехать. Рано или поздно Джесси научится заботиться о себе сама. Рано или поздно ей встретится приличный молодой человек, который обеспечит ей такую жизнь, какую ей хочется и какую она заслуживает.

У него нет причин встречаться с нею. Никаких причин. Он доберется до Фриско, найдет Розу, если она все еще там, получит свои денежки обратно и пошлет их Джесси. Он будет устраивать свою жизнь, а она пусть устраивает свою.

Нужно просто ехать дальше. Так он думал. И так было бы лучше для них обоих. Но он тем не менее продолжал сидеть и смотреть на гаснущие по очереди окна домов, пока салун «Лэйзи Эйс» не остался единственным освещенным огнями.

«Я поеду дальше, — сказал он себе, — когда… буду уверен, что с Джесси все в порядке».