Вуайерист - Фиона Коул

Мы стали ближе, но всё равно остались прежними. Смех по-прежнему наполнял наши разговоры, но теперь между нами были откровенно горячие взгляды, которые обычно заканчивались поцелуями, когда могли. Я не мог насытиться ею.

С улыбкой на лице и надеждой, что я не всё испортил, я принял душ и отправился в офис, чтобы доделать кое-какую работу. Временами мои мысли возвращались к прошлой ночи, но я старался выбросить это из головы.

Каждый раз, когда «Вуайерист» прокрадывался в мои мысли, это вызывало целую череду эмоций, которых я не хотел. Вместо того, чтобы моя грудь расширялась, она сдавливалась, и мне становилось трудно дышать. Моя кожа горела, но не от желания. Моё сердце заколотилось в груди, а дыхание участилось, но не потому, что я был возбуждён.

Нет, если бы я поддался этим эмоциям, это стало бы повторением прошлой ночи.

Я много лет упорно трудился, чтобы вернуть утраченный контроль. После того, как все судебные дела были завершены и опечатаны, все остальные смогли двигаться дальше. И всё же я продолжал двигаться по спирали. Пятнадцать и шестнадцать лет были для меня самыми страшными, поскольку я узнал, как алкоголь может заставить меня забыть, как травка облегчает боль. Как вымещение моего гнева на ком-то другом уменьшало стеснение в груди. Я терпел крушение и сгорал, пока моим родителям это не надоело, и они не отправили меня обратно на терапию, где я провёл следующие два года, обретая свой контроль.

И всё же я снова скатывался назад. Визуализируя возможности, как Оклин работала, и мучая себя.

Я знал, что это нелогично. Я видел её выступления каждый вечер, я бывал там раньше, и у неё ни разу не было экстремального выступления. Редко что-либо, кроме сольного выступления. Но, возможно, это было только в те ночи, когда я видел её. Я провёл рукой по лицу и потряс головой, пытаясь прояснить мысли.

Из моих размышлений меня вырвал звонок телефона. Я подскочил на кресле, взволнованный возможностью услышать Оклин на другом конце телефона.

— Алло?

— Привет, Кэл. — Моё волнение поутихло, когда я услышал, как мама приветствует меня на другом конце провода. — Как ты? Надеюсь, я не помешала твоим захватывающим планам.

— Прости, мам. Типичная весёлая субботняя проверка контрольных работ.

— Тебе нужно чаще бывать на людях. Путешествовать.

— На двухдневные выходные? Это уже перебор, — проговорил я, смеясь, но мой смех оборвался, когда она прочистила горло и заколебалась.

— Ты мог бы, — она сделала паузу, вероятно, сглотнув, как делала всегда, когда нервничала, прежде чем что-то сказать. — Ты мог бы, возможно, спланировать поездку домой.

При слове «дом» у меня в ушах зазвенело.

— Зачем? — я спросил так тихо, что подумал, услышит ли она меня.

Ещё одна пауза, но я не мог найти слов, чтобы заполнить её.

— Сара выходит замуж. Они хотели, чтобы ты приехал.

— Нет.

Это слово вырвалось без раздумий. Просто сорвалось с моих губ, сопровождаемое немедленной реакцией, которую я испытывал при мысли о том, чтобы приблизиться к ним.

Сара была его сестрой, и я максимально дистанцировался от этой семьи. Они чувствовали себя ужасно. Понятия не имели, что происходит, и рассыпались в извинениях, болтая о семье и прочей ерунде, которую я был слишком зол, чтобы слушать. Даже после его смерти я всё ещё не мог заставить себя воссоединиться с ними.

После того, как всё это случилось, у моего отца тоже было слишком много напряжения, чтобы поддерживать такие же близкие отношения со своей сестрой. Каким-то образом они поддерживали достаточный контакт, чтобы в конечном итоге преодолеть свой разрыв. Просто не рядом со мной. К тому моменту мой стыд и боль превратились в ярость и озлобленность, жившие самостоятельной жизнью. Возможно, сейчас я всё ещё был в беспорядке, но всё было лучше, чем тринадцать лет назад.

— Прости, мам. Просто не могу.