Вуайерист - Фиона Коул

— Никогда не извиняйся передо мной. Ты им ничего не должен. Думаю, Сара просто достигла той точки в своей жизни, когда пытается восстановить связи. Взросление и влюблённость делают с тобой такие вещи.

— Я пришлю открытку.

— Хорошо, Кэллум. Уверена, она это оценит, — мама тяжело выдохнула. — Ну, я просто хотела позвонить, узнать, как у тебя дела, и сообщить новости. Не буду отрывать тебя от твоей бурной жизни.

— Очень смешно, мам. Передавай папе привет от меня.

— Будет сделано. Сегодня вечером мы собираемся провести кулинарный мастер-класс для пары. Он так взволнован.

Моя грудь сотрясалась от смеха. Мой папа ненавидел готовить, но ради мамы сделает всё, что угодно. Он был близок к выходу на пенсию, и моя мама пользовалась этим в полной мере, чтобы ходить с ним на столько свиданий, сколько могла. Он ворчал по этому поводу большую часть времени, но ему это нравилось, потому что нравилось ей. Это была любовь, к которой стремится бы каждый.

— Что ж, повеселитесь сегодня вечером. Люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, малыш.

Я нажал кнопку отбоя и положил телефон в одну линию со степлером.

Закрыв глаза, я глубоко вдохнул через нос, задержал дыхание на пять секунд, затем медленно выдохнул через сжатые губы. А после я делал это снова, пока не почувствовал, что контролирую своё тело. Я ненавидел, что мне всё ещё нужны дыхательные упражнения после всего случившегося. Ненавидел, что упоминание о члене семьи может заставить меня в них нуждаться.

Затем я начал следить за своим телом, за тем, как моё сердце бьётся в нормальном темпе и не причиняет мне боли при каждом ударе. Я не тёр кожу, отчаянно нуждаясь в душе после телефонного звонка. Я не отходил от стола, делая большие глотки бурбона прямо из бутылки.

Я закрыл глаза и снова вдохнул, чувствуя себя более сосредоточенным, когда представил лицо Оклина за своими веками.

Она была единственным, что отличалось от моего последнего дня рождения, когда я получил открытку от его семьи и провёл неделю, запершись в своей спальне, напиваясь, пока не терял сознание, а затем всё повторялось. Она что-то изменила во мне. Как будто, возможно, туда, где были только тьма и сомнения, просочился луч света, напоминая мне, что я ещё жив. Чтобы я пока не сдавался. Она дала мне надежду и заставила меня захотеть приложить больше усилий ради обещанного будущего.

Я смеялся над сопоставлением чувств, которые Оклин дарила мне. Она успокаивала меня и сосредотачивала, но также раздвигала границы моего контроля. Две эмоции переплелись внутри, и я не знал, что с ними делать. Всё, что я знал, это то, что я не был готов ни от чего отказываться. Ни от моего контроля и определённо ни от неё.

Возможно, я бы сделал следующий шаг и задумался о свадьбе. Если я продолжу совершенствоваться, возможно, это не окажется такой уж трудной задачей. И если рядом со мной будет Оклин, я смог бы завоевать весь мир.

Зазвонил телефон, и я резко открыл глаза, чтобы увидеть, кто это.

О: Хочешь увидеться сегодня вечером?

Я расхохотался и немедленно ответил. У меня болят щёки от такой напряжённой улыбки, я счастлив получить от неё весточку так скоро. Я отправил короткое ответное сообщение, пригласив её зайти ко мне, пообещав ужин, а затем приступил к работе.

* * *

— Это восхитительно, — сказала Оклин, пережёвывая кусочек пасты.

Она была напряжена, когда я открыл дверь, но я притянул её в свои объятия и шептал свои извинения вверх и вниз по её шее, пока она не рассмеялась и не потребовала, чтобы я поставил её на пол. Вот так просто, она улыбнулась мне своими золотистыми глазами, без затяжной обиды или вопросов. Она выглядела такой же взволнованной, нашей встречей, как и я был рад её присутствию.

— Спасибо. Я трудился над ней весь день.

Она приподняла бровь и ухмыльнулась мне.