Может извинишься? - Нэкси Сайбет

Она склонила голову, и снова смахнула слезу. Я уже сам возненавидел её брата, хотя подробностей не понимаю совершенно.

— Катюш, ты чего? — спрашиваю, и подаю ей чашку чая.

— Я помню всё… В мельчайших деталях. Помню как он бил меня, а потом укутывал в тёплые вещи, чтобы мама не заметила синяков с ранами. Он мог запросто разбить мне нос, одним ударом. Он мог вытолкать меня на улицу в минус, из за плохого настроения. А когда я сказала что обо всём расскажу родителям… Брат обезумел. Он схватил меня за шею, и потащил в свою комнату.

Катя вдруг замолчала. А затем продолжила.

— Когда он швырял меня в каждый угол… Я вспоминала моменты, когда мы всей семьёй выбирались на отдых, и он относился ко мне со всей бережностью. Когда он заламывал мне руки до адской боли, я вспоминала как он целовал их, после моего падения с велосипеда. Когда… Он… Начал трогать меня внизу… Я вспоминала дни, когда он клялся что убьет всех, кто посмеет меня обидеть. А когда… Он со всей жестокостью наваливался на меня сверху, дабы удовлетворить свои ужасные желания… Я вспоминала моменты, когда считала его своей опорой. Когда считала его своей каменной стеной. Я то верила… Что он… Не причинит мне вреда… Я даже не верила, я была уверена на сто процентов. Но он превратился в чудовище. Он являлся самым главным злодеем моей жизни.

Я не мог поверить своим ушам. Неужели… Катя действительно пережила этот ужас? Как..

— Каждую ночь, я проводила в слезах. Мне было больно. Морально, и физически. А мама ничего не знала. Она считала что между мной и братом, отличные отношения. За ужином, она постоянно хвалила его. Она хвалила его, понимаешь? А я сидела напротив брата, и боялась не правильно взглянуть. Его возбуждали мои движения… Он сам так говорил..

Чем больше она рассказывает, тем больше я шокируюсь. Мне кажется что здесь шокируются даже стены, и вся комната.

— Мой брат имел психологические отклонения. Но этого никто не знал кроме меня. Однажды, я стала свидетельницей его диалога с вымышленным другом. Он сидел в комнате, и разговаривал со стеной. А если я попадалась ему на глаза, то тут же приходилось молиться, а лучше бежать. Он подрывался с места, и мчался за мной. Мне удавалось прятаться в комнатах, где есть замки.

— А… Как часто это всё происходило?

— Когда как. Иногда по два раза на день, иногда два раза в неделю. По большей части, он бил меня.

— Всё равно не пойму. Куда мать смотрела?

— А ты думаешь, брат допускал нашей встречи?

— В смысле? А как? Вы что в одной квартире не виделись?

— Нет. Он давал мне какие то таблетки, от чего я засыпала моментально. Потом, прятал меня в разных местах. То я в шкафу проснусь, то на втором этаже нашей двухъярусной кровати. Было такое, что просыпалась на балконе.

С каждой минутой, мне становится всё больнее, и больнее это слушать. Бедняжка… Я не могу себе представить того ужаса, который она испытала в свои то восемь лет.

Я обнял её. Мои объятия согревали. Катя хотя бы перестала так сильно дрожать. Теперь, ей было спокойнее, она сама так сказала. Бедная девочка, прижалась ко мне как котёнок, и не шевелится. А потом, она легла на мои колени, и продолжила рассказывать.

— Он погиб.

— Кать… Ты постоянно вспоминаешь об этом случае?

— В прошлом году, я начала отпускать это. До этого, мне было жутко страшно находится в компании мужчин. В школе, в колледже, в магазинах, в больницах, я старалась как можно меньше проводить с ними время. Тогда я не просто боялась мужчин, я могла потерять сознание от одного их взгляда. Мне давали антидепрессанты, кололи мощнейшее успокоительное, чтобы я не могла думать о плохом. Мне было очень трудно. Очень. Я даже… подумывала… лишить себя жизни..

— А почему ты вспомнила об этом сейчас? — спокойным голосом спрашиваю, и поглаживаю её по голове.