Карт-Бланш - Виктория Роа

Что происходило? Злата была как в тумане, и разум ее был замутнен. Как такое вышло? Константин сидел в прихожей на корточках, обхватив ладонями голову дочери и крепко прижимал ее к своей груди, как и Поля крепко обнимала его, как никогда раньше, ведь «папочкина дочка» это было не про нее. Шум…звонок…телефон, да, Злата, поняла, что это звонил ее телефон…Полина вспомнила…Полина вспомнила все…она моргнула, пытаясь смыть новыми слезами засохшие дорожки слез с глаз, и все начало возвращаться к ней снова…она вспомнила, как будучи десятилетней девочкой сидела на своей кровати, рыдала и не могла уснуть, ведь родители ссорились в очередной раз. Она вспомнила, как нещадно мама могла влепить отцу пощечину только за то, что тот выполнял свою работу до безумной педантичностью, но больше всего мать раздражало то, что он не мог расслабиться ни на секунду, ведь южную часть города заполонило множество отребьем и районы словно погрузились в череду грязного криминала. Полина понимала в этом мало, но отец все время повторял, что все это рук нового криминального босса, который решил навести здесь свой порядок бросив вызов правосудию. Его раздражало то, что среди «своих» было много купленных или же которого легко можно было купить, но только он был не таким. Полина вспомнила все отцовские записи, сводки, описи и протоколы преступлений, помнила всего его наводки и записи в которые он никогда не пускал мать, ведь так будет наводить свой порядок. Одну такую сводку, старенькую вырезку из газеты она украла с отцовского стола за что было стыдно.

— Костя, что все это значит? — ледяным тоном спросила Злата. — что за цирк ты здесь устроил?

— Я обезумел от любви к тебе, Злат. — прошептал Костя выпустив дочь из своих объятий и поднявшись с колен сделал шаг вперед к бывшей жене.

— Что-то раньше я не наблюдала за тобой особой любви. — пробурчала она. — с чего такие вот перемены?

— Знаешь, что меня всегда бесило? — Костя достал сигарету и закурил. Злата не успела ничего возразить. — когда бьешь вас до синяков — значит любишь, такие, как ты же, любят вот таких мудаков, верно? — он выдохнул дым. — а когда душу выворачиваешь, через свою мужскую гордость переступаешь, то сразу не нужна такая любовь. У тебя в жизни много изменилось? — вздохнул Костя затянувшись. — так и у меня она не стоит на месте. Знаешь, в последнее время я много думал над своей жизнью. — он посмотрел на дочь. — Поль, зайка, пойди порисуй в комнату, хорошо? — и она послушно кивнув ушла в спальню вернувшись к рисованию.

— И что же ты думал? — усмехнулась Злата.