— Не заставляй меня отвечать, — в его голосе звучала боль.

— Хорошо, — прошептала я.

Что мы делали? Почему мы не могли остановиться? Мой взгляд упал на его губы, и мне потребовались все силы, чтобы не сократить расстояние между нами. Чтобы не провести пальцем по этим губам и не проверить, такие ли они мягкие, какими я их запомнила.

— Торен?

— Дженнсин?

— Ты все еще пользуешься тем мятным бальзамом для губ?

Он закрыл глаза, его челюсть задергалась, когда он пропустил и этот вопрос, а вместо этого задал свой собственный.

— Чего ты хочешь?

— Забыть тебя. — Не совсем. Но это был умный ответ, а я была умной девочкой. — Почему я не могу?

Его глаза открылись, и в них было такое же отчаяние, как и в моих.

Вечеринка длилась всего одну ночь. Всего одну гребаную ночь.

Почему ни один из нас не мог забыть другого?

Я оторвала замерзшие пальцы ног от травы, прежде чем сделала то, о чем мы оба пожалеем. Я сделала шаг назад, затем другой.

— Прощай, Торен.

Он не двинулся с места. Но и не помешал мне покинуть его двор.

— Прощай, Дженнсин.

Глава 12

Торен

Девятое октября.

Это был один из трех дней, которых я боялся каждый год.

Шестнадцатое января. Седьмое сентября. Девятое октября.

В этот день семнадцать лет назад умерла моя мама. Год спустя не стало и папы.

Я прожил без мамы дольше, чем с ней. Это было чертовски несправедливо.

Боже, чего бы я только не отдал, чтобы быть занятым сегодня. Провести изнурительную тренировку или игру, чтобы отвлечься. Только в этом году девятое октября пришлось на вторник. Самый тихий день недели.

Тренировка была не более чем краткой встречей. Предполагалось, что игроки немного разомнутся, но в остальном вторник был днем, когда они могли выполнять школьные задания и дать своему телу отдохнуть.

Во вторник тренеры занимались электронной почтой и административными задачами. У меня не было настроения что-либо делать, кроме как идти домой и смотреть фильмы на диване, но я заставил себя прийти сегодня в офис, зная, что, если буду сидеть дома один, это будет намного сложнее.

— Торен. — Паркс влетел в мою открытую дверь, захлопнул ее и плюхнулся на один из пустых стульев напротив моего стола. — Помоги.

Речь шла о женщине. Еще до того, как он открыл рот, я понял, что речь идет о женщине.

— Что случилось?

— Это насчет девушки, с которой я встречаюсь.

— А. — Конечно, так и было. Они, вероятно, познакомились в Интернете.

— Мы познакомились в Тиндере.

— Лааадно, — протянул я. И либо она его отшила. Либо он хотел расстаться, но при этом заниматься сексом.

— Я думаю, она собирается покончить с этим.

— Почему ты так думаешь? — Я откинулся на спинку стула, радуясь, что хоть раз в жизни он был ужасен в отношениях. Сегодня я воспользуюсь любым способом отвлечься.

— Она перестала мне писать.

Тогда она не собиралась заканчивать, она уже закончила. А Паркс не был готов признать поражение.

Каждый из нас в тренерском штабе был склонен к соперничеству, но Паркс доводил это до крайности во всех аспектах своей жизни. Он преуспевал в атаке. Это срабатывало, когда он был на поле, и он давил на своих игроков сильно, но не слишком. Он знал, когда нужно отступить, если дело касалось футбола и тренерской работы.

Но с женщинами? Не очень.

— Как долго вы встречались? — спросил я.

— Три недели, плюс-минус.

— Последние три недели? — Двое из трех выходных мы были в разъездах на выездных матчах. В течение недели мы были загружены тренировками почти каждый вечер. Это означало, что женщина, с которой он встречался, вероятно, приходила к нему по вторникам и не более того. — Как часто вы с ней виделись?

— Я не знаю. — Он пожал плечами. — Мы встречались пару раз. Я писал ей, но нам было сложно согласовать наши планы.