К минуте прихода докторов Эдвард вернулся в сознание, и, по мере смены одного дня другим, становилось ясным, - он поправится. Более того, хотя приступ его встревожил, а окружающие, и лекари повторяли, что следует, по крайней мере, еще неделю соблюдать постельный режим, король пережил испытание целым и невредимым.

Тем временем приготовления к празднованию Рождества шли своим ходом. К ним Эдвард проявил горячий интерес. На мероприятие ожидалось прибытие Ричарда и членов его семьи, тогда как монарха должны были окружить его дети, - весь венок из пяти девочек и оба мальчика. В честь этого при дворе готовились дать особые вечеринки.

Король пожелал увидеть новые образцы бархата, о которых уже успел услышать, и лично выбрать те, что пойдут на изготовление новых нарядов. Среди них оказалась золотистая ткань с голубой вышивкой. Она произвела на Эдварда самое сильное впечатление. Монарх пожелал сшить из нее себе длинное одеяние, дополнением к чему послужила бы отороченная горностаем новая пурпурная мантия.

Однако, все это было самообманом. Эдвард притворялся, что испытывает к интерес к создаваемым облачениям. Его мысли бродили совершенно в другом месте. Он понимал, как близко подошел к смертельной черте, и сейчас смотрел будущему прямо в лицо.

Его наследнику исполнилось всего двенадцать лет. Эдвард всегда свято верил, что, прежде чем взойти на трон, мальчик достигнет возраста зрелости. Эдвард-младший еще не соответствовал предъявляемым королю требованиям. Он был абсолютно не подготовлен. Ребенка держали в Ладлоу, где Эдвард жил по жестко установленному своду правил, воспитываемый исключительно родственниками по линии Вудвиллов. Королеве вообще не следовало позволять оказывать на сына такое влияние. Почему муж дал ей подобное право? Потому что Елизавета всегда проявляла понимание по отношению к его образу жизни, не жаловалась на существование многочисленных возлюбленных, ни разу не упрекнула и постоянно любезно принимала, когда блудный супруг к ней возвращался, - у женщин это поведение встречается крайне редко. Эдвард платил Елизавете сторицей. Разрешал осыпать почестями родственников и ставить их на высокие государственные должности. Так они будущего короля и окружили. Елизавета была твердо убеждена, - когда сын станет владыкой Англии, ближайшими его друзьями станут родичи по материнской линии.

Монарх отметал дурные предчувствия прочь, говоря себе, что обязательно возьмет отпрыска в руки, надо лишь дать тому повзрослеть. Вероятно, при достижении лет четырнадцати, отец проконтролирует качество его образования, начнет везде возить с собой, воспитывать, лепить по своему образу и подобию, учить необходимым королям хитрым уловкам. Эдвард повторял, что время еще есть.

А потом внезапно ему открылось, что нужного времени может и не найтись.

В наступающие рождественские праздники король собирался танцевать также интенсивно, как всегда. Он настроился, что будет наслаждаться вином и веселиться. Но у этого находились веские причины. Народу следовало доказать, суверен не так плох, как вещают о том слухи. Да, у Эдварда случился странный приступ, но ничего страшного не стряслось. Монарх был силен, как прежде. Подданным должно продолжать в это верить. Самому Эдварду должно продолжать в это верить.

Эдварда обрадовал приезд на рождественские праздники Ричарда. Лицезрение брата заметно улучшило королю настроению. Он доверял Его Милости герцогу Глостеру так, так не мог доверять остальным. Бедная Анна выглядела крайне хрупкой, и родственник внутренне изумился, неужели суровый север является для нее подходящим местом. Эдвард всегда не понимал, как Уорвик, этот храбрый и сильный человек, оказался способен произвести на свет двух настолько болезненных дочерей. Тем временем Ричард с гордостью представил своего сына - еще одного Эдварда. Приятного мальчика с очень похожими на отцовские, умными глазами и такого же довольно слабого телосложения. Радикально отличающегося от королевского.