Играй жестко - Мишель Геркулес

Я почти спрашиваю, не возражает ли она, если я его испорчу, но потом думаю о том, сколько оно, вероятно, стоило. Даже если оно куплено на родительские деньги, это все равно расточительство. Может быть, она хочет пожертвовать его на благотворительность?

Я опускаю ее на пол.

— Снимай.

Ее глаза расширяются, но губы кривятся от озорства.

— Я думала, что сегодня мы поменяемся ролями.

Мой член более чем согласен с этой идеей, но теперь, когда она стоит передо мной, я не хочу играть в игры.

Я провожу большим пальцем по ее губам.

— Если хочешь, но я буду просто счастлив, занимаясь с тобой любовью медленно и спокойно.

Ее губы раздвигаются, и из них вырывается легкий вздох. Она хватает меня за запястье и засасывает мой большой палец в рот. Черт возьми. Мое сердце сейчас бьется как бешеное, и я настолько тверд, что могу взорваться от небольшого трения.

— Блэр…

Она вытаскивает мой большой палец изо рта.

— Алекс…

Ее глаза горят желанием, и я срываюсь.

Забудьте о медленном и спокойном занятии любовью. Я хочу трахать ее жестко, клеймить ее своим членом и наполнить ее тугую киску своей спермой. Я поднимаю ее и перекидываю через плечо, как пещерный человек.

— Алекс! Что ты делаешь?

— Отношу тебя в постель, малышка.

Я пинком открываю дверь в свою комнату и бросаю ее на матрас. Она смеется и задыхается одновременно, когда подпрыгивает на нем.

— Что случилось с медленно?

— Второй раунд, — я снимаю пиджак, а потом дергаю за рубашку. Пуговицы не расстегиваются, несколько отлетают и куда-то летят.

Блэр снимает пальто первой, но платье не снимает, заставляя меня нахмуриться.

— Я хочу, чтобы ты трахал меня, пока я в этом платье, — она задирает юбку, обнажая черное нижнее белье, к счастью, без подвязок, но все равно мои мысли становятся неистовыми. Я думаю о том, что когда она одевалась, она все еще была помолвлена с Ильей.

— А он… то есть…

Ее глаза расширяются, как будто она читает, что я хочу сказать, но не может.

— Я никогда не оставалась с ним наедине до сегодняшнего вечера.

Облегчение вырывается из меня с громким выдохом.

— Хорошо. Не думаю, что я смог бы держаться на расстоянии от этого мудака, если бы он причинил тебе боль.

— Я знаю.

Я прочистил горло.

— Почему ты хочешь не снимать платье?

— Потому что он думал, что это для него, — она скатывает трусики с ног, обнажая свою идеальную розовую киску.

За долю секунды я избавляюсь от слаксов и трусов, затем присоединяюсь к Блэр на моей кровати, широко раздвигая ее ноги.

— Никогда. Это все мое.

Я лижу ее клитор долгими и чувственными движениями, заставляя ее задыхаться. Ее спина выгибается, заставляя меня задыхаться от желания. Я не собирался есть ее сейчас, но не мог устоять перед ее вкусом на своем языке. Я играю с ее пучком нервов, чередуя ленивые круговые движения с засасыванием ее клитора в рот. Тяжелое дыхание Блэр говорит о том, что она уже близка к этому, но, к сожалению, и я тоже. Я отстраняюсь и оставляю дорожку поцелуев на ее плоском животе и грудях, поднимаясь вверх.

— Моя, — повторяю я с рыком, прежде чем одним точным толчком войти в нее и погрузиться в нее до самого основания.

— Да! Я скучала по этому. Я скучала по тебе, — она берет мое лицо в свои руки и крепко целует меня, подстраиваясь под темп моих толчков.

— Я тоже, малышка. Ты даже не представляешь, — я вхожу и выхожу из нее, словно быстрее и быстрее, чтобы доказать себе, что она не плод моего воображения. Она действительно здесь, со мной, и сводит меня с ума от потребности.