Смывая волной - Р. Болдт

Одетый только в трусы-боксеры, он перекатывается так, что оказывается лежащим на мне, его рука все еще закрывает мне рот. Я в ужасе смотрю на него снизу-вверх, в то время как его глаза мечутся по сторонам, и именно в этот момент я становлюсь свидетелем того, как передо мной появляется другой мужчина.

Когда Лиам, наконец, встречает мой испуганный взгляд, его губы сжимаются в суровую линию, прежде чем он наклоняет голову, чтобы прошептать мне на ухо.

— Здесь кто-то есть. Не. Издавай. Ни. Звука.

Лиам отстраняется, его глаза оценивают мою реакцию. Что бы он ни увидел, должно быть, его это удовлетворило, потому что он убирает руку с моего рта и засовывает обе руки под кровать, доставая что-то.

Глаза уже привыкли к темноте, и я шокировано распахиваю их, увидев, что тот держит в руках. Он щелкает рычажками сбоку каждого пистолета, прежде чем протянуть мне один.

— Если тебе придется использовать его, не медли. Стреляй на поражение.

Я беру пистолет, в то время как мои губы приоткрываются, чтобы сказать ему, что я ничего не знаю об оружии. Но прежде чем успеваю это сделать, Лиам накрывает меня своим телом, защищая как раз в тот момент, когда раздается приглушенный звук выстрелов.

Пули разбивают окна передней кухни, а затем стрельба продолжается с противоположной стороны дома, где легче пройти, так как джунгли отрезаны и находятся дальше.

Тяжелые шаги раздаются на задней террасе, отдаваясь эхом и громко поскрипывая даже сквозь дождь, и я понимаю, что слышу не одного, а двух мужчин.

Пока они делают паузу, чтобы перезарядить оружие, я задаюсь вопросом, не сбиты ли они с толку тем, почему никто не открывает ответный огонь.

Глаза Лиама встречаются с моими.

— Оставайся здесь в безопасности. Я позабочусь об этом.

Я недоверчиво смотрю на него.

— Ты не можешь…

Он запечатлевает на моих губах крепкий, горячий поцелуй, и его глаза становятся задумчивыми.

— Оставайся в безопасности ради меня.

Лиам поднимается, но чувство срочности заставляет меня потянуться, чтобы обхватить его затылок и притянуть обратно к себе. Прижимаясь своими губами к его губам в небрежном поцелуе, я тихо говорю ему в губы:

— Будь в безопасности ради меня.

Потом отстраняюсь, не сводя с него глаз. Мое горло перехватывает от эмоций, но я вкладываю легкомыслие в свои приглушенные слова.

— Мне нравится, когда ты рядом.

Очевидно, мне не удается скрыть свои эмоции, потому что выражение его лица смягчается так, как я еще не видела.

— То же самое.

Затем он беззвучно скатывается с меня и исчезает через дверной проем.

Не уверена, что побуждает меня к этому, но я не слушаю его слов, чтобы оставаться в спальне. Мне невыносима мысль о том, чтобы прятаться здесь, пока он сражается с тем, кто снаружи обстреливает дом пулями.

Подойдя к дверному проему и скрывшись в темном, неосвещенном коридоре, я бесшумно пробираюсь к концу. Заглядываю в гостиную, которая идет параллельно внешней террасе, и замечаю большие тени, отбрасываемые на комнату.

Полная луна освещает профили мужчин, их очертания показывают, что они держат по пистолету в каждой руке, и я опускаюсь на корточки.

— О, доктор Кинг? Я искал тебя. В частности, твоего маленького посетителя, — нараспев произносит один из мужчин. Его акцент отчетливо слышен в каждом произнесенном слоге, поскольку он говорит достаточно громко, чтобы его было слышно сквозь шум дождя. — Я знаю, что ты там.

Как только узнаю мужской голос, еще одна часть головоломки встает на свое место. Это тот русский, что был на днях.

Хоть я и нахожусь вне зоны их видимости, каждый волосок моего тела встает дыбом. Потому что это моя вина. Что бы я ни сделала — каким бы человеком ни была до этого — очевидно, это привело сюда этого русского психопата, который, похоже, намерен убить нас обоих.