Жестокая принцесса - Кайли Кент

— Я улыбаюсь, вспоминая, как киска твоей сестры сжимала мой член прошлой ночью. Ее тугой, маленькой, влажной дырочке нравилось, как ее трахали. Она умоляла меня об этом. — Я даже не знаю, есть ли у этого мудака сестра. Но я люблю блефовать, есть шанс, что у него найдется хотя бы одна, и удар по лицу подтверждает мою правоту.

— Отвали. Моя сестра и пальцем не прикоснется к мерзавцу Валентино.

— Ты уверен в этом? Потому что я могу поклясться, что цыпочка, которая прыгала на моем члене прошлой ночью, сказала мне, что ее брат — гребаный трусливый подражатель гангстера, а ты, бл*дь, как раз подходишь под это описание.

Он выходит из себя, нанося удар за ударом по моему лицу. Я сжимаю зубы и терплю, запоминая все места, куда он бьет, потому что каждое из них ему вернет мой нож. Закончив, он отступает назад, тяжело дыша.

— Это все, что ты можешь? — спрашиваю я.

— Даже близко нет, — отвечает мудак номер два, шагая вперед и вытаскивая складной нож. Да, это, вероятно, будет еще больнее. Но я, черт возьми, мастер скрывать свои эмоции. Скрывать свои мысли. Я позволяю людям видеть только то, что я хочу, чтобы они видели. — Ты расскажешь нам, куда, бл*дь, подевался твой босс и где прячется его горячая рыжая телка. Мне и моим парням обещали по кусочку этой киски, и мы здесь, чтобы получить свой приз.

Я смеюсь. Как будто, бл*дь, я когда-нибудь скажу им, где Ти. И уж точно не подпущу их к его гребаной жене. Эта девчонка — чистая, бл*дь, доброта. Все, чего нет в нашем мире.

— Ты можешь просто убить меня сейчас. Ты не хуже меня знаешь, что я ни хрена тебе не скажу. — Я ухмыляюсь.

— Все рано или поздно ломаются. — Он рвет мою рубашку спереди, проводя ножом по центру груди, при этом прилагая достаточно усилий, чтобы прорезать верхний слой кожи.

— Все, кроме меня, ублюдок. Давай, покажи, на что ты способен. Продолжай, — провоцирую я его. Где, бл*дь, все наши гребаные солдаты? И как, бл*дь, я позволил этим головорезам одержать надо мной верх?

Как раз в тот момент, когда я раздумываю над тем, чтобы ударить этого ублюдка головой, раздается выстрел, и мозги ублюдка разлетаются по моему торсу. Он падает на пол за несколько секунд до того, как его примеру следуют остальные трое. И тут, словно из ниоткуда, появляется мой босс, заместителем которого я являюсь.

— Какого хрена ты так долго? — ворчу я на своего лучшего друга. Я борюсь с веревками на запястьях.

— Что, бл*дь, с тобой случилось? Как ты позволил им усадить тебя на этот стул? — спрашивает Ти и берет нож с разделочной доски, чтобы освободить меня.

Я игнорирую его вопрос. Во-первых, потому что у меня нет на него ответа. А во-вторых, потому что у меня нет на него ответа.

— Где, бл*дь, твоя одежда? — спрашиваю я. Это очень не похоже на Тео — бродить по городу в одних драных трениках. Обычно он одет так, будто встречается с гребаным президентом. Только самые лучшие костюмы из самых дорогих тканей.

— Я был в ванной. Я провел Холли через туннель и оставил ее у Хелены, — отвечает он, и я с облегчением слышу, что ему удалось спасти свою жену.

— С ней все в порядке? С Холли? — спрашиваю я, вспоминая, что сказал этот мертвый ублюдок. Да, я не настолько глуп, чтобы повторять эти слова Ти. Я люблю свой город и не хочу, чтобы он сгорел дотла.

— С ней все в порядке. — Его явно нервирует, когда кто-то говорит о его жене, даже я. — Что, черт возьми, здесь произошло? — спрашивает он, меняя тему.

— Хороший вопрос. Как эти мудаки узнали об этом месте? — Я оглядываю трупы. Беспорядок. Здесь не обойтись парочкой уборщиков. Понадобится чертов бульдозер.

И тут я вижу ее. У меня в голове все переворачивается с ног на голову. Анжелика Донателло. Во плоти. В моем гребаном доме. Какого хрена она здесь делает? Я не успеваю задать ей этот вопрос, как она уходит.