Ненависть - Ким Ынджон (2023)

Возможно, Сухван и сам подсознательно надеялся на такой исход, поэтому и предположил это первым делом. И хоть их желания были в чем-то схожи, вариант с расформированием журнала никак не устраивал Гынён. Потому что тогда некуда будет возвращаться.

– Ты в последнее время не читал никакого триллера о корпоративном насилии?

– Что-то подобное существует? Забавно, я бы хотел взглянуть.

Разговоры с Сухваном всегда затягивали Гынён так, что она даже не замечала, как летит время. А время – деньги.

– Мы с репортером договорились встретиться завтра. Если он твой друг, приходи с ним за компанию. Тоже послушаешь мою увлекательную историю.

– Вот как? – засомневался Сухван и с сожалением ответил: – Завтра вряд ли получится. Мне нужно собрать материал для новой статьи. Давай в следующий раз встретимся, и ты мне все расскажешь.

– Как хочешь, дело твое.

Закончив разговор с другом, Гынён слегка потянулась. Теперь возвращение – это только вопрос времени.

* * *

Встретиться с корреспондентом они договорились в десять утра в одном кафе, известном своими поздними завтраками. Пришел он одетый в темно-синий костюм и белую рубашку без галстука. Подбородок казался бледным, будто он только что побрился.

– Не удалось позавтракать с утра. Вы не против, если я поем во время интервью? Вы сами-то уже завтракали?

Как репортер репортеру Гынён могла ему только посочувствовать, потому что по себе знала, как это тяжело – носиться словно белка в колесе, не имея возможности даже поесть нормально. Мужчина говорил внятно и размеренно, по голосу казалось, будто он немного устал. В компании с ним пришел и фотограф.

– Можно и так сказать. Что хотите заказать? – спросила Гынён, показав ему меню.

– Я здесь не в первый раз, поэтому возьму как обычно. А вы что-нибудь хотите, Гынён? – ответил он с улыбкой, отказавшись от протягиваемого меню.

– Чашка черного кофе была бы как раз кстати.

Мужчина общался с ней так легко и открыто, что Гынён едва не расплылась в широкой улыбке. Однако сейчас улыбчивость и веселость были для нее непозволительной роскошью. Нужно было держать лицо, ведь она жертва, тяжело пострадавшая от несправедливости.

– Шесть или семь чашек кофе в день для журналиста норма, так ведь? Вы же меня понимаете. Однажды журналист – на всю жизнь журналист. Правильно говорят, привычка – вторая натура. Аж страшно от этого.

В ответ Гынён только пожала плечами. Вскоре к их столу подошла официантка.

– Мне фирменный бизнес-ланч, пожалуйста, – любезно попросил он, глядя на официантку.

Девушка поколебалась.

– Время бизнес-ланча еще не…

– Если нужно немного подождать, не проблема, я подожду, – прервал он слова официантки и добавил с милой улыбкой: – И стакан лимонада, пожалуйста.

– Конечно, – улыбнулась она в ответ так, будто ничего не могла поделать: ей не оставили выбора.

– Молодому человеку то же, что и мне. А девушке чашку черного кофе. – Ловким движением руки он указал сначала на фотографа, а затем на Гынён, сделав заказ за них.

«Кажется, его способности словами загонять девушек в угол мало чем уступают мастерству Сухвана. В этом они похожи», – подумала Гынён.

Когда официантка ушла, приняв заказ, он вежливо протянул Гынён свою визитную карточку и представился:

– Меня зовут Чхве Хигон.

Взяв карточку обеими руками, она, как обычно, потянулась к сумке, чтобы достать свою визитку для обмена, но внезапно остановилась. Не было у нее больше визиток, ее ведь уволили.

– Можно и без визитки, ничего страшного. Я ведь уже знаю ваше имя и контактную информацию, – сказал он с улыбкой, прочитав смущение на лице Гынён.

– Что ж, пока мы ожидаем заказ… Может, расскажете, что случилось и почему вас уволили из журнала?