Ее святой - Хармони Уэст

Она хватает мой блокнот, прежде чем я успеваю ее остановить, и отрывает уголок от идеально чистого листа бумаги. Я скриплю зубами, но прежде, чем, я успеваю послать ее нахуй, она что-то нацарапывает на нем моей ручкой и подталкивает ко мне клочок бумаги.

— Вам следует включить в свой роман женщину по имени Рэйчел. — На бумаге ее имя и номер написаны петляющим, аккуратным почерком.

— Моей девушке это бы не очень понравилось.

Она пожимает плечами, ничуть не обеспокоенная.

— Девушка — это еще не жена.

Так вот с какими женщинами я имею дело. Я стискиваю челюсти, достаю телефон, пролистываю несколько фотографий и показываю ей экран.

Самая великолепная женщина, которую я когда-либо видел, с ее густыми волосами цвета мокко и глазами цвета океана. Черное платье, подчеркивающее каждый изгиб ее тела, и ослепительная улыбка, подчеркнутая рубиновой помадой для вечеринки с друзьями.

Я сохранил только несколько фотографий из социальных сетей Браяр. Их достаточно, чтобы насытить меня, когда руки чешутся зайти в ее профиль. Нажать «Подписаться» и узнать, как бы она отреагировала на интерес к ней ее любимого автора.

— Девушка, которая станет моей женой. Ты не можешь конкурировать с моей самой большой поклонницей.

Губы женщины поджимаются, и в ту же секунду, как она уходит, меня охватывает облегчение. Но теперь мои мысли сосредоточились на Браяр. Это ненасытное желание узнать, где она, что делает, о чем думает прямо сейчас. Может быть, она дома, читает одну из моих книг. Может быть, она мастурбирует на откровенные сексуальные сцены, которые я пишу именно для таких читателей, как она. Боже, я бы хотел это увидеть.

Потом мне приходит в голову: я же могу.

ГЛАВА ПЯТАЯ

БРИАР

Вернувшись домой, я яростно печатаю пять страниц, прежде чем достаточно успокаиваюсь, чтобы по указанию Мак пролистать «Приложения для знакомств». Она хочет провести видеочат сегодня вечером, чтобы мы могли обсудить мои варианты, которых, я уверена, будет немного.

Меня так и подмывает позвонить маме и пожаловаться на мою работу, но я перестала рассказывать ей все о докторе Барретте, потому что это каждый раз приводит ее в ужас, и все, что она делает, это повторяет, что я должна сообщить на него. Как будто я не обращалась к администрации в первый раз, когда это случилось, когда мы начали работать вместе, готовясь к новому семестру. Только для того, чтобы выслушать монолог ректора о том, что в наши дни мужчины не могут даже сделать комплимент женщине, не будучи обвиненными в сексуальных домогательствах, и что настоящими жертвами являются мужчины. Я выскочила из комнаты прежде, чем он успел закончить свою тираду, прекрасно понимая, что моя грубость может стоить мне работы, но это лучше, чем попасть в тюрьму за то, что я выколола ему глаза.

В мои должностные обязанности как доцента не входит ходить за кофе или терпеть лапания моего шестидесятипятилетнего босса. Но когда он просит капучино, я радостно пританцовываю своей маленькой задницей в кофейню на территории кампуса, чтобы скрыться от его похотливых глаз и блуждающих рук.

Сегодня, когда доктор Барретт во второй раз погладил меня по руке во время урока, я хотела рявкнуть, чтобы он прекратил прикасаться ко мне, но эта работа слишком важна, чтобы я могла рисковать. У него есть работа моей мечты — штатный профессор в самой авторитетной программе МИД по творческому письму в стране. Есть только одна вещь, которую я люблю так же сильно, как писать, и это работать с другими авторами, делиться отзывами, советами и поддержкой, наблюдать, как они процветают. Я не позволю какому-то старому мерзавцу все мне испортить.