Бог Ярости - Рина Кент

После тысячи снимков она наконец-то добирается до раздевалки игроков «Элиты» и заходит внутрь с таким видом, будто это место принадлежит ей.

Я не могу поступить так же, поскольку чертовски выделяюсь и явно не похож на британских детишек.

Стоя у противоположного угла, я осматриваю окрестности, обдумывая, как лучше зайти внутрь. Тот факт, что Клара там, с ним, заставляет мое зрение краснеть и наполняет мой мозг жестокими решениями.

Например, потрясающей идеей с гробом.

Как раз в тот момент, когда я собираюсь рискнуть и войти, она появляется, или, скорее, ее вытаскивает не кто иной, как Брэн.

И он полуголый.

Трахните. Меня.

Я всегда считал, что у него упругое, подтянутое тело, со всеми теми ощущениями, которые исповедовал, как религию, всякий раз, когда он оказывался на расстоянии вытянутой руки. Но не думал, что у меня пойдет пена изо рта только потому, что я увижу его в одних шортах.

Он худой, но чертовски хорошо сложен. Ровная плоскость грудных мышц и выступающий пресс, заканчивающиеся восхитительной V-образной линией, которая, к сожалению, наполовину скрыта шортами.

Ни одного изъяна или татуировки. Он весь — гладкая кожа и мраморная красота, мой цветок лотоса.

Его пальцы разжимаются вокруг локтя Клары, когда он уводит ее в небольшой уголок в стороне.

Я на цыпочках приближаюсь к ним в эпическом проявлении сталкерских наклонностей, пока не оказываюсь возле угла, достаточно близко, чтобы слышать и видеть их в полном, блять, HD качестве.

— Я же говорил тебе не приходить в раздевалку, Клара. Это не место для женщины.

Она капризничает, как гребаный ребенок, и проводит руками, которые скоро будут сломаны, по его груди.

— Я просто так радовалась твоей победе. Я хотела сделать победное фото, малыш.

Он не твой гребаный малыш.

Я хочу вбить это ей в голову и наблюдать, как ее череп разлетается на куски.

Она достает свой телефон, обхватывает его за талию, и они оба фальшиво улыбаются в камеру.

Как только фотография сделана, его улыбка исчезает, и он выглядит скучающим до умопомрачения.

По идее, это должно меня радовать, но я не могу перестать смотреть на ее ногти по всему его телу.

— Ты такой красивый, — она проводит пальцами по его волосам и приподнимается на цыпочки, чтобы поцеловать его.

В последнюю секунду Брэн поворачивает голову, и ее губы касаются его щеки.

Я не могу описать степень удовлетворения, которое проникает в меня при этом зрелище.

Он не хочет, чтобы она его целовала.

Его так называемая девушка даже не может его поцеловать.

Она не выглядит удивленной или обиженной отказом, улыбается и отстраняется.

— Я помогу тебе расслабиться позже, хорошо, малыш?

Он уклончиво кивает, и она нерешительно уходит, сканируя его глазами, прежде чем окончательно избавиться от своего раздражающего присутствия в этой ситуации.

Цветок лотоса издает возмущенный звук и поворачивается, чтобы вернуться в раздевалку.

Но не успевает он сделать и шага, как моя рука вырывается, и я хватаю его за горло, прижимая к стене.

Он издает восхитительный испуганный звук, похожий на тот, которым он наградил мои уши в ту ночь, когда окончательно потерял контроль над собой. Я бы больше его оценил, если бы не был в настроении ударить по его красивому лицу.

Его глаза расширяются, и на лице появляется смесь эмоций. Смятение, гнев, страх, но также и похоть. Чертовски яркая и гудящая под покровом его колеблющегося контроля.

Даже слова он произносит осторожно, неуверенно и напряженно.

— Что… ты здесь делаешь?

— Пришел посмотреть, как ты играешь, но сейчас наблюдаю нечто совершенно иное. Я четко помню, что говорил тебе разобраться с ней, не так ли?