Невеста тирана - Лика Семенова (2023)

— Вели позвать Мерригара. Я этого не вынесу.

Фацио не шелохнулся:

— Он явится, когда разговор будет закончен.

Мать неожиданно быстро пришла в себя, выпрямилась, стиснула кота так, что тот возмущенно зашипел. Смотрела на море:

— Я уважала твоего отца. Так, как должно уважать своего супруга и сеньора. Меня не в чем упрекнуть. Тебе сложно понять, насколько это было невыносимо. Если бы ты знал, сколько раз я стояла у края этой террасы и смотрела вниз, на скалы…

Фацио стиснул зубы, роковое признание не тронуло его:

— Как быстро отец изменился?

Мать даже усмехнулась:

— Почему тебя стало это интересовать? Не думаю, что он сам ощутил в себе какую-то перемену.

— Но ее ощутили вы.

Мать повернула голову и даже разжала руки, выпуская кота:

— Неужели ты, впрямь, беспокоишься за эту девицу?

— Как быстро, матушка?

Она вновь отвернулась:

— Я не знаю, Фацио. Может, на следующее утро. Может… — Она нервно теребила пальцы. — До свадьбы я видела его лишь несколько часов. Он сказал мне не больше десятка формальных слов. На этом все кончилось. И я не понимаю, почему ты решил терзать меня этим теперь. Не вороши это, Фацио. Так будет благостнее всем нам. Не терзай его память и не ищи виновных там, где их нет. Ты ведь знаешь: о покойниках либо доброе слово, либо молчание. Позволь своему отцу спокойно лежать в могиле.

Фацио потирал подбородок, исподлобья глядя на мать. Как же она заблуждалась о спокойствии… Но он пришел не за этим.

— Матушка, вы наверняка устали с дороги, и я не хочу утомлять вас больше необходимого. Я лишь хотел сказать, что требую к Джулии должного уважения. Я не потерплю, чтобы вы выказывали к ней свое пренебрежение или задевали иным образом. Полагаю, я достаточно ясно выражаюсь? Дом достаточно просторен, чтобы две женщины смогли ужиться, не стесняя друг друга.

Мать покачала головой, ее губы скривились:

— Я не понимаю, сын. Не понимаю, зачем ты церемонишься с этой невзрачной хамоватой девицей. Зачем унижаешь меня? Мать! К чему все это, когда нам обоим заранее известно, чем все закончится. Достаточно лишь взглянуть на нее, чтобы понять исход. У этой дурнушки нет ни единого шанса. Она возненавидит тебя, подурнеет еще больше. А ты перестанешь ее замечать и станешь вспоминать лишь по необходимости, когда будет нужда посетить ее постель. Она будет проклинать тебя и в спину, и в лицо, но тебе будет все равно. Тогда к чему весь этот спектакль? Насмешить слуг? Или унизить мать, которая и без того раздавлена?

Фацио скупо усмехнулся:

— Знаете, матушка, мне кажется, вы искренне хотите, чтобы так и было. Вы, не стесняясь, желаете моему браку самого дурного исхода. Или боитесь, что дурнушка может оказаться лучше вас?

Мать поджала губы, снова нервно гладила кота, будто намеревалась заживо содрать кожу:

— Ей не сравниться со мной, и ты это понимаешь. Я не хочу, чтобы ты жил иллюзиями. Ты смотришь не туда, сын мой. Твои усилия напрасны. Доротея выплакала все глаза. Вот — к кому ты в итоге придешь, и кого оценишь. Я знаю это. А теперь ты пренебрегаешь ею в угоду своим фантазиям и этой несчастной.

Фацио поднялся:

— Довольно матушка. Я все сказал. И да… Мне известно о пощечине, которую получила Розабелла. Если я услышу о подобном еще раз, пусть даже от самой сестры, ваши встречи будут весьма редки.

Мать вскочила на ноги так резко, что кот упал на камни, отвратительно заорал и поспешил удрать: