Московский вектор - Ларкин Патрик, Ладлэм Роберт (2006)

Брандт мгновенно повернулся, готовясь стрелять, и увидел три черные тени прямо у входа на площадь, на расстоянии каких-нибудь сотни метров.

– Убейте их! – приказал он.

* * *

Смит заметил движение у здания фуникулерной станции – небольшой современной постройки. Четыре человека! Двое бросились за клумбы и приготовились стрелять. Высокий светловолосый Брандт спрятался за спиной одного из них. Четвертый человек, Константин Малкович, пометался перед закрытыми дверьми и рванул во тьму, к высоким арочным воротам крепости.

– Ложись! – прогремел Смит.

Люди Брандта открыли огонь.

В воздухе засвистели пули, по площади застучали разлетающиеся в разные стороны куски асфальта. Смит быстро покатился вбок в надежде сбить убийц с толку.

Фиона Девин внезапно вскрикнула и, схватившись за правое бедро, упала на землю. Ее пальцы тотчас залило кровью. Киров, сам не свой от тревоги, рванул к ней, забывая об обстреле.

«Узи» неожиданно замолкли. В магазинах за несколько секунд закончились патроны, и стрелки, склонив головы, торопливо принялись менять их.

Смит вскочил на ноги. Следовало либо продолжать бой, либо проститься с жизнью. Быстро нацелившись на одну из клумб, он выпустил очередь из «МП-5». Вверх взвились осколки цемента, комья земли и сухие листья. Человек, прятавшийся за клумбой, повалился назад, оружие со стуком упало на асфальт.

Один есть, мрачно подумал Смит, уже поворачиваясь ко второй клумбе. Брандт сидел за плечом охранника, прицеливаясь.

Все трое открыли огонь одновременно.

Снова запели пули. Одна задела правое предплечье Смита, вторая вдребезги разбила лазерный разведывательный прибор в кармане его жилета. Третья больно ударила в ребро, возможно, сломав его.

Смита так и подмывало нырнуть вниз, уйти с линии огня, но он, пытаясь не обращать внимания на боль, снова и снова надавливал пальцем на спусковой крючок.

Пули рушили станцию, разбивая стекла, калеча двери и базальтовые стены здания. Треснуло обрамление второй клумбы. Брандт и его подручный выпустили из рук оружие и рухнули друг на друга.

Смит выпустил последние из тридцати патронов. Проворно вынул пустую обойму, вставил новую.

Передернул затвор и, держа палец на спусковом крючке, внимательно всмотрелся в те места, где на асфальте темнели тела. Никто не двигался. Затишье после грохота перестрелки показалось неестественным.

– Джон! – окликнул его Киров. – Нужна ваша помощь!

Смит почувствовал новый приступ боли в ребре, но, не обращая на нее внимания, рванул к раненой Фионе. Она была еще в сознании, хотя страшно побледнела и дрожала всем телом.

Смит взглянул на Кирова – на том не было лица.

– Бегите за Малковичем, Олег. Туда, к крепости, – мягко произнес Джон. – О Фионе позабочусь я.

Киров в негодовании покачал головой.

– Нет, я не…

– Я врач, забыли? – более категорично сказал Смит. – И займусь своим делом. А вы сосредоточьтесь на своем. Если Малкович уйдет, все наши подвиги были напрасны. Не теряйте времени!

Киров еще секунду пристально смотрел на него. Потом нахмурился, нехотя кивнул. Наклонился, нежно прикоснулся рукой ко лбу Фионы, схватил оружие, вскочил на ноги и помчался к воротам крепости.

Смит опустился возле Фионы на колени, осторожно отогнул материю разорванных штанов и принялся осматривать раны в месте входа и выхода пули. Фиона с шумом втянула воздух сквозь стиснутые зубы, когда Джон надавил ей на ногу пальцами, проверяя, нет ли перелома.

– Простите, – пробормотал он, раскрывая походную аптечку и доставая тугую повязку.

Фиона сморщилась от боли, когда Смит стал перевязывать ей ногу.

– Серьезная рана? – спросила она.

Джон снял бронежилет, свернул его и подложил Фионе под бедро.

– Вам повезло.

Журналистка слабо улыбнулась.

– Вы говорите мне эти слова второй раз за вечер, подполковник. Только теперь везучей я себя не очень-то чувствую.