Парижский вариант - Ладлэм Роберт, Линдз Гейл (2008)

—Ты что, Села, пальбы не слышал? — ответил кто-то по-испански. — Разборка между террористами. Полиция оцепила квартал.

— Despues de todo lo occurido, eso nada mas me faltaba. Adios![10]

Окно затворилось. Джон ожидал, что мужчина заговорит с кем-нибудь в квартире, но в ответ только снова взревел телевизор.

Агент решительно постучал в дверь.

— Poltcia! -гаркнул он по-испански. — Откройте!

Кто-то выругался в голос, потом дверь распахнулась.

На пороге стоял пузан в засаленном халате.

— Я весь вечер сидел до... — начал он угрюмо и осекся, когда Джон упер дуло своего «зиг-зауэра» ему в живот.

— Извините. В дом, роr favor.

За пять минут американец успел связать хозяина квартиры, не забыв про кляп, переодеться в белое поло и спортивный костюм из гардероба испанца — штаны пришлось подвязать, — накинуть поверх всего халат и выйти на улицу, где агент смешался с кучкой перепуганных жильцов, наблюдавших за только что подъехавшими полицейскими. Большинство спецназовцев рванули вверх по лестнице на крышу, и опрашивать свидетелей остались только двое. Задав каждому пару вопросов ради проформы, спецназовцы отсылали жителей по домам.

Когда очередь дошла до Джона, тот заявил, что ничего и никого не видел, а живет в соседнем доме — уже осмотренном. Полицейский приказал ему возвращаться домой и перешел к следующему. Убедившись, что испанец отвлекся, Джон перешел на другую сторону улицы, там завернул за угол, содрал с себя халат и запихнул его в мусорник.

Добравшись до станции метро «Сан-Бернардо», он сел на первый же поезд и, примостившись в углу, уткнулся в подобранную на станции вчерашнюю «Эль Паис» — мадридскую ежедневную газету, — тем временем оглядывая вагон боковым зрением. Но «хвоста» не было, и агент спокой но пересел на восьмую линию, по которой и добрался до аэровокзала Барахас. Перед самым входом в аэропорт он приметил большой мусорный бак и, убедившись, что поблизости никого нет, с сожалением опустил свой любимый «зиг-зауэр» в груду бумажных стаканчиков и пестрого целлофана, для надежности прикрыв сверху газеткой.

Когда агент покупал билет на ближайший рейс до Брюсселя, при нем не было ничего, кроме одежды с чужого плеча, бумажника, паспорта и мобильника. Позвонив Фреду Клейну по новому номеру — тот, к счастью, уже действовал — и удостоверившись, что в Брюсселе его будут ждать мундир, смена одежды и новый пистолет, Джон купил в киоске какой-то детектив и оставшееся до отправления время убил в зале ожидания с книгой в руках.

Посадка на брюссельский рейс должна была идти через ближайшие ворота. Рэнди нигде не было видно, но минут за десять до начала посадки напротив Джона уселась рослая мусульманка в традиционной черной хламиде и парандже — пушии абайя,а не хадор,закрывающий лицо целиком. Агент пригляделся исподлобья. Женщина сидела совершенно неподвижно, скромно потупившись и не оглядываясь. Руки она прятала в широких рукавах хламиды.

Внезапно тишину в зале нарушил едва слышный звук — словно дуновение ветерка. Агента передернуло. В сверхсовременном здании аэропорта не могло случиться сквозняков. Отбросив притворство, он кинул прямой взгляд на женщину в черном, жалея, что при нем нет оружия.

Мусульманка, видимо, почувствовала внезапный интерес к своей персоне. Она вдруг подняла голову, смело глянула Джону в глаза и подмигнула, тут же снова понурившись. Агент с трудом сдержал улыбку. Питер опять его обдурил — мнимая женщина Востока чуть слышно насвистывала «Правь, Британия, морями». Старый боец САС был падок на всяческие розыгрыши.

Когда объявили наконец посадку, Джон в очередной раз тревожно огляделся. Под ложечкой у него сосало от беспокойства. Рэнди ушла первой — ей уже полагалось быть на месте.

* * *