Патрульные Апокалипсиса - Ладлэм Роберт (2007)

— Вы с ума сошли? -завопил Лэтем. — Они полны яда, возможно жидкого, и оболочки наверняка уничтожаются, как только упадут на землю или воду. Пусть истребители своими соплами сдуют планеры с курса в незаселенные районы, поля или леса, но, Бога ради, не туда, где люди.То же указание передайте в Вашингтон и Лондон.

— Да, конечно. Понятно, мсье. Оба у меня на одной линии. Следующие несколько минут походили на ожидание массового убийства, и все присутствующие относились к числу потенциальных жертв. Все глаза были прикованы к экрану, когда вдруг скелетообразные изображения разлетелись в разных направлениях, резко влево и вправо, в сторону от цели — резервуара Бовэ.

— Проверьте Лондон, — сказал Дру. — Проверьте Вашингтон.

— Они на линии, — ответил майор. — Там происходит в точности то же, что и у нас. Планеры сдули от резервуаров и вынуждают сесть в безлюдных местах.

— У них все было рассчитано на компьютере до минуты, — сказал, тяжело дыша, побледневший Лэтем. — Слава высокой технологии, она разогревает сандвич из солонины в микроволновой печи и растворяет пластиковые контейнеры. Теперь, возможно, мы действительно выиграли, но лишь битву, а не войну.

— Тывыиграл, Дру. — Карин подошла и положила руки ему на плечи. — Гарри гордился бы тобой.

— Мы еще не закончили, Карин. Гарри убили внутри системы, Моро тоже. Каждого из них предали. Меня тоже, но мне повезло. У кого-то есть телескоп, через который видно ядро наших операций. И этот кто-то знает о нацистском движении и о наследии сумасшедшего генерала в долине Луары больше, чем все мы вместе взятые. Странно, мне кажется, я вдруг понял, кто это.

Глава 41

Бовэ. Час атаки плюс двадцать минут.

Сын генерала договорился, чтобы армейская машина отвезла Лэтема, Карин и двоих коммандос в Париж. И, как это бывает с малозначительными событиями во время катаклизмов, из гостиницы «Кенигсхоф» в Бонне прибыл их багаж. Он дожидался хозяев в хвосте фургона, на котором им предстояло отправиться в Город Огней — город, который двадцатью одной минутой раньше мог быть охвачен паникой.

— Остановимся в том же отеле, — сказал Дру, когда все они попрощались с французскими коллегами на станции Бовэ и направились к древнему лифту. — А вы, друзья мои, — продолжил он, обращаясь к капитану Диецу и лейтенанту Энтони, — можете загулять в Париже, все затраты буду покрыты.

— На какие деньги? — спросил капитан. — У нас, наверно, не больше двухсот франков на двоих, а кредитные карточки, помимо всех остальных документов, в Брюсселе.

— Через четыре часа благодарное правительство Франции выдаст вам звонкой монетой, скажем, тысяч по пятьдесят франков каждому. Как, хватит для начала? Потом, естественно, дадут еще.

— Вы спятили, — сказал Энтони.

— Нет, я от злости с ума схожу.

— Мсье, мсье Лэтtм! — воскликнул один из многочисленных военных помощников, выбегая из офиса станции в темный каменный коридор. — Вас к telefhone. Срочно, мсье!

— Ждите здесь, — сказал Дру, — Если это тот, кто я думаю, разговор будет учтивым, но коротким.

Лэтем вернулся с помощником и подошел к телефону у двери.

— Это Лэтем.

Грубоватый голос в трубке принадлежал не тому, кого он ожидал услышать.

— Молодец, хлопчик! — почти что кричал из Лондона полковник Витковски. — Гарри бы гордился тобой.

— Второй раз уже это слышу — перебор, Стэнли, но спасибо. Это заслуга всей команды, как в хоккее.

— Да что ты мне заливаешь?

— Не заливаю, Стош. И началось все с Гарри, когда он сказал этому трибуналу в Лондоне: «Я привез информацию, ваше дело ее оценить». А мы ее неправильно оценили.

— Ладно, это не телефонный разговор.

— Неплохая идея. Там была ниточка, а мы за нее не уцепились.

— Потом обсудим, — прервал его Витковски. — Что ты думаешь о Бонне?

— Что ты имеешь в виду? Что Бонн?

— Тебе не сказали?

— О чем не сказали?