Протокол «Сигма» - Ладлэм Роберт (2008)

— Задолго до того, как большинство склонилось к этому плану. А “Сигма” всегда оставляла за собой право “применения санкций” к тем своим членам, в абсолютной лояльности которых возникали сомнения. В своем высокомерии я не понимал, что мое положение не служит для меня никакой защитой. Совсем наоборот. Однако к “зачистке”, устранению диссидентов всерьез приступили только в последние несколько недель. Тех, кого сочли настроенными враждебно по отношению к новому руководству — и тех, кто работал на нас, — объявили нелояльными. Нас называли angeli rebelli — мятежные ангелы. Если вы припомните, что прообраз одного из angeli rebelli восстал против самого Бога Всемогущего, то поймете уровень самооценки и присвоенных прав нынешних повелителей “Сигмы”. Или, вернее будет сказать, повелителя, так как консорциум оказался под властью одного... поистине страшного индивидуума. Ну, а сейчас можно говорить о том, что “Сигма” тянет время.

— Какое время? Объясните, — потребовал Бен. Его мозг был переполнен вопросами.

— Мы говорим о днях, — повторил Шардан. — В лучшем случае. Какие же вы глупцы: пришли ко мне, как будто знание правды может вам хоть чем-нибудь помочь. Пришли ко мне, когда времени уже совсем не осталось! Несомненно, теперь уже слишком поздно.

— О чем вы говорите?

— Именно поэтому я сначала предположил, что вас прислали. Они знают, что никогда не были и не будут в столь уязвимом положении, как перед самым моментом достижения полного господства. Как я уже сказал вам, сейчас пришло время последнего прочесывания, стерилизации и устранения любых улик, которые могли бы указывать на них.

— Я вас еще раз спрашиваю: почему именно сейчас?

Шардан взял пульверизатор и в очередной раз опрыскал свои затуманенные серые глаза. И в этот момент раздался громкий удар, сухой треск кости, и Шардан вместе со своим стулом упал на пол, опрокинувшись на спину. Бен и Анна вскочили на ноги и с ужасом увидели мгновенно образовавшееся в оштукатуренной стене двухдюймовое круглое отверстие, как будто проделанное огромной дрелью.

— Уходим! — выкрикнула Анна.

Откуда мог прилететь этот снаряд? — дыра казалась слишком уж большой для пули, выпущенной из обычной винтовки. Бен метнулся к стене — Анна бросилась в другой угол комнаты, — а затем он обернулся и взглянул на свалившееся со стула на пол тело легендарного финансиста. Заставив себя еще раз рассмотреть ужасные кратеры и впадины, образованные разросшейся рубцовой тканью, Бен заметил, что глаза Шардана закатились под лоб, оставив на виду одни лишь белки.

Увидев струйку дыма, поднимавшуюся над обугленным краем капюшона, Бен понял, что огромная пуля прошла сквозь череп Шардана. Человек без лица — человек, обладавший мощнейшей волей к жизни, позволившей ему вытерпеть годы неописуемых страданий, — был мертв.

Но что случилось? Каким образом? Бен знал только одно: если они немедленно не найдут укрытия, то в следующие несколько секунд погибнут. Но куда следовало идти, как избегнуть нападения, если они не знали, откуда оно последовало? Он увидел, что Анна стремительно пробежала вдоль дальней стены комнаты, кинулась на пол и распласталась ничком, и поспешил последовать ее примеру.

А затем раздался второй удар, и в капитальной внешней стене, а затем в оштукатуренной внутренней перегородке образовались еще две круглых дыры.

Независимо от того, из какого оружия стрелял их противник, пули прошили кирпичную стену с такой легкостью, словно это была легкая занавеска. Последняя пуля легла в опасной близости от Анны.

Безопасного места не было нигде.

— О, мой Бог! — крикнула Анна. — Мы должны выбраться отсюда!

Бен извернулся и выглянул в окно. Во вспышке отраженного солнечного света он разглядел лицо человека в окне, находившемся прямо перед ним, на противоположной стороне узкой улицы.

Гладкая, без морщин, кожа, высокие скулы.

Убийца, поджидавший его возле виллы Ленца. Убийца из швейцарского auberge... a...