Тривейн - Ладлэм Роберт (1995)

— Меня зовут Эндрю Тривейн, — сказал он. — Я только что узнал о том, что одна из ваших патрульных машин остановила моего сына... Где это случилось, Стив?

— На перекрестке Джанкшн-роуд... Четверть мили от железнодорожной станции.

— Его остановили на Джанкшн-роуд, — сказал в трубку Тривейн, — на перекрестке, не более получаса назад... Не могли бы вы сообщить мне, что говорится в рапорте? Хорошо, я подожду...

Эндрю взглянул на сына, усевшегося в кресло, и на застывшую рядом с ним Филис. Стив дрожал и, тяжело дыша, испуганно смотрел на отца.

— Да, — нетерпеливо подтвердил Тривейн в трубку, — Джанкшн-роуд, со стороны Кос-Коба... Конечно, уверен: ведь мой сын находится рядом со мной! Да, да... Нет, не могу сказать... Одну минуту... А ты видел, — обратился он к сыну, — на полицейской машине название «Кос-Коб»?

— Нет, не видел. Машина стояла у обочины...

— Он не видел... — проговорил в трубку Тривейн. — Но ведь это, должно быть, ваша машина, раз его остановили в Кос-Кобе?.. Что? Да, конечно... А вы не могли бы выяснить? В конце концов, его задержали в вашем районе... Что? Хорошо, понял. И хотя мне это не нравится, постараюсь узнать... Благодарю вас!

Тривейн положил трубку на стол, вытащил из кармана сигареты.

— В чем дело, отец? Это были не они?

— Нет. У них всего две патрульные машины, и ни одна из них в последние два часа не находилась на дороге в Джанкшн...

— Тогда объясни, пожалуйста, — попросила Филис, — что ты «понял» и что тебе «не нравится»?

— Они не имеют права проверять машины из других городов без официального запроса, который следует регистрировать... И никогда этого не делают, поскольку между полицейскими существует определенная договоренность. Машина, вторгшаяся во время преследования в чужие владения, тут же возвращается без всяких записей о случившемся...

— Но ты должен был хоть что-то выяснить! Ведь они фотографировали и машину и Стива, обвинили его в том, что он кого-то сбил!

— Я знаю, и я непременно выясню... А ты, Стив, прими ванну, а то пахнет от тебя, как в баре на Восьмой авеню. И успокойся, пожалуйста, ведь ты не сделал ничего дурного...

Тривейн поставил телефон на чайный столик и уселся в кресло.

Уестпорт, Дриен, Уилтон, Нью-Кэнен, Саутспорт... Ничего.

— Отец, — Стив, в банном халате, снова появился в кабинете, — поверь, что мне не приснилось!

— Да я и не сомневаюсь, Стив. Но надо проверить... Сейчас, например, я позвоню в Нью-Йорк...

Порт-Честер, Райя, Хэриссон, Уайт-Плейнз, Мэмаронек... Все напрасно: никто так ничего и не сообщил о таинственной патрульной машине...

И все время перед глазами Тривейна стояла одна и та же картина: ночное шоссе, полицейские, фотовспышки, допрос, сбитый кем-то старик и Стив, сын, — руки на капоте машины, насквозь пропахшей спиртным. Все это чудовищно, нереально, в это невозможно поверить! Это так же нелепо, как то, что его дочь с подругами имеет отношение к героину, найденному в ящиках для молока в подъезде Свенсонов и оцененному в четверть миллиона долларов. Да, это как кошмарный сон, если бы только это не было правдой.

— Девочки наконец уснули, — сообщила Филис, возвращаясь в комнату. Стрелки часов приближались к четырем. — Ничего, Энди?

— Ничего!

Он повернулся к сыну, который сидел в кресле у огромного, во всю стену, окна и смотрел на море. Страх, судя по выражению его лица, уступил место возмущению.

— Постарайся вспомнить, Стив, какого цвета была машина? Может быть, темно-синяя или зеленая?

— Темного... Это все, что я могу сказать. Синяя или зеленая... Но только не белая.

— Может, на ней были какие-нибудь полоски или что-то еще?

— Не знаю... Ведь я ее не рассматривал... Но я никого не сбивал, клянусь!

— Конечно, конечно! — поспешила успокоить сына Филис и прижалась к нему щекой. — Ужасное недоразумение, мы знаем!

— Какая-то идиотская шутка, — с недоумением добавил Тривейн.