Тривейн - Ладлэм Роберт (1995)

Бригадный генерал говорил еще минут пять, и за это время он чуть было не потерял своего информатора. Он напомнил Боннеру, что тот не упомянул в отчетах о нескольких встречах с Тривейном и никому не сообщил о них в устной форме. Его не убедило возражение майора, который заявил, что не было никакого смысла информировать о встречах, не имевших отношения к министерству обороны. Это были самые обыкновенные Дружеские встречи, одна из которых состоялась в Хай-Барнгете, а другая была устроена Боннером и его приятельницей, когда Тривейн вместе с женой приезжал к ним на обед. Ни этот обед, ни верховая прогулка не имели никакого отношения к деятельности возглавляемого Тривейном подкомитета. В доказательство Боннер раздраженно заметил, что не взял на эти встречи ни единого цента.

— А почему я оказался под наблюдением? — спросил он.

— Не вы, а Тривейн.

— А он знает об этом?

— Возможно... Ведь знает же он о патрульных из министерства финансов, действующих по приказу Белого дома.

— Они заботятся только о его безопасности?

— Не только, если говорить откровенно...

— Но почему, сэр?

— А вот это уж не ваше дело, Боннер!

— Мне не хотелось бы выражать свое недовольство, генерал, но так как именно я приставлен к Тривейну, то считаю, что должен знать о подобных вещах... Люди из «1600» имеют для наблюдения все необходимое, но эта ситуация не используется — нами, по крайней мере. Вы привлекаете своих людей. Зачем? Либо мы дублируем друг друга, либо это какая-то игра.

— Хотя бы затем, майор, чтобы знать о тех встречах, о которых вы нас не информируете!

— Еще раз повторяю, генерал, что эти встречи не имеют никакого отношения к интересующим нас вещам! И если за Тривейном установлено наблюдение, я должен знать об этом. Вы поставили меня в довольно щекотливое положение, генерал...

— У вас достаточно опыта, майор!

— Сомневаюсь, что мне поручили бы это дело, если бы его не было!

Генерал встал с кресла и подошел к стоявшему у стены длинному столу, за которым обычно проводил совещания. Прислонившись к нему, взглянул на майора.

— Хорошо, майор, я разъясню вам, что означает эта «странная игра»! Не могу утверждать, что у нас сложились рабочие отношения с каждым представителем нынешней администрации. Кроме того, в окружении президента есть немало людей, чьи взгляды представляются нам крайне ограниченными. И мы не можем допустить, чтобы «1600» контролировал наши действия или вмешивался в них...

— Это мне понятно, генерал, — сказал Боннер. — Я только думаю, что меня следовало бы поставить в известность.

— Недосмотр, Боннер... Но после того, что я вам сказал, все в порядке, не так ли?

Оба офицера посмотрели друг другу в глаза. Оба прекрасно друг друга поняли, и Боннер почувствовал, что с этого момента допущен в верхние эшелоны министерства обороны.

— Да, генерал, — коротко ответил он, — понято! Седой подтянутый Купер, повернувшись к столу, открыл лежавшую на нем толстую книгу с большими металлическими кольцами.

— Подойдите сюда, майор, — попросил он Боннера. — Взгляните сюда. Вот это книга так книга, солдат!

Боннер прочитал напечатанные на первой странице слова: «Дженис индастриз»...

Боннер отворил стеклянные двери здания «Потомак-Тауэрз» и пошел по толстому голубому ковру к лифтам. Если он все рассчитал правильно, — а информация, полученная им по телефону, безусловно, верна, — то он приехал за полчаса до возвращения хозяина: тот все еще томился на совещании в сенате.