Дора Брюдер - Модиано Патрик

Я не знаю, что означают цифры 2098 и 15/24. «О. Несовершеннолетних» это, видимо, «охрана несовершеннолетних». В протоколе за номером 1917, по всей вероятности, были зафиксированы показания Эрнеста Брюдера и вопросы, касающиеся его дочери Доры и его самого, которые задавали ему 27 декабря 1941 года. Других следов этого протокола в архивах не сохранилось.

Неполные три строчки «по делу Брюдер Доры». За ними в регистрационном журнале следуют датированные тем же числом записи по другим «делам»:

«Голь Жоржета-Полета, 30.7.23, родилась в Пантене, департамент Сена, родители Голь Жорж и Пельц Роза, незамужняя; проживает в гостинице, улица Пигаль, 41. Проституция.

Жермена Морер, 9.10.21, родилась в Антр-Дез-О (департамент Вогезы). Проживает в гостинице. 1-й привод О.н., Ж.-Р.Крете, 9-й округ».

Вот что записывали в регистрационных журналах, которые велись в полицейских участках во времена оккупации: проститутки, потерявшиеся собаки, брошенные дети. И — как Дора — сбежавшие из дома подростки, которым вменялось в вину бродяжничество.

Казалось бы, о евреях и речи нет. И все же они проходили через полицейские участки и оказывались в тюрьме предварительного заключения, а затем в Дранси. Коротенькая фраза: «Водворена по месту жительства матери» подразумевает, что полицейские квартала Клиньянкур знали, что отец Доры арестован месяц назад.

Она не оставила никаких следов между 14 декабря 1941-го, когда сбежала, и 17 апреля 1942-го, когда, если верить регистрационному журналу, была водворена по месту жительства матери, то есть в гостиницу на бульваре Орнано, 41. Где Дора Брюдер скрывалась эти четыре месяца, что она делала, с кем была — неизвестно. Неизвестно также, при каких обстоятельствах она возвратилась к матери «по месту жительства». Может, пришла сама, узнав об аресте отца? Или ее задержала на улице полиция по делам несовершеннолетних — ведь было объявление о розыске, Я пока так и не нашел ни единой ниточки, ни одного свидетеля, который мог бы хоть что-нибудь рассказать об этих четырех месяцах, остающихся для нас белым пятном на карте ее жизни. Единственный способ не потерять окончательно из виду Дору Брюдер на протяжении этих месяцев — заглянуть в сводки погоды того времени. Первый снег выпал 6 ноября 1941-го. Зима заявила о себе лютой стужей 22 декабря. К 29 декабря температура еще упала, оконные стекла затянуло корочкой льда. С 13 января ударили поистине сибирские морозы. Даже вода замерзала в кранах. Это продолжалось около четырех недель. 12 февраля проглянуло солнце, первое робкое предвестье весны. Почерневший снег на тротуарах превращался под ногами прохожих в чавкающую грязь. Вечером того самого дня — 12 февраля моего отца задержала полиция по делам евреев. 22 февраля снова пошел снег. Сыпал он и 25 февраля, еще гуще. 3 марта, вечером, после девяти часов, впервые бомбили предместья. В Париже дрожали стекла в окнах. 13 марта сирены завыли средь бела дня: воздушная тревога. Пассажиров метро не выпускали наружу два часа. Всем было приказано спуститься в туннель. В тот же день была еще одна тревога — вечером, в десять. 15 марта ярко светило солнце. 28 марта около десяти вечера вдалеке загромыхали взрывы, бомбежка продолжалась до полуночи. 2 апреля — воздушная тревога в четыре утра, город бомбили с воздуха до шести. После одиннадцати вечера — снова бомбежка. 4 апреля лопнули почки на каштанах. 5 апреля под вечер пронеслась весенняя гроза с градом, а потом в небе засияла радуга. Не забудь: завтра после обеда встречаемся на террасе кафе «Гобелен».