— Шшш! — Он поцеловал ее в лоб, в щеки. — Я обещаю, что Джордж останется с нами. Договорились? — Он дождался ее неуверенного кивка. — Вот и хорошо. А теперь расскажи мне, о чем речь.

Аделаида облизнула пересохшие губы и мысленно взмолилась небесам, что приняла верное решение.

— Это Вольфганг, — начала она и в течение нескольких минут описала ужасную сцену с братом.

Переживать ее заново хотя и было гадко, зато облегчало душу, посредством рассказа она отдалялась от надрывавшего сердце отчаяния.

Коннор выслушал ее, не прерывая и ничем не проявляя своих чувств. Когда она закончила, он просто кивнул и пригнул ее голову себе под подбородок.

— Ладно. Теперь позволь мне об этом позаботиться.

Аделаида тяжело вздохнула, желая, чтобы все было так легко, как это прозвучало.

— Это не та забота, которую я могу легко передать тебе, словно корзинку для пикника.

— Именно так. Ты говоришь: «Муж мой, позаботишься об этом ради меня?» И я отвечаю: «Да». И ты доверяешь мне сделать это.

Губы ее изогнулись в усталой улыбке.

— Муж мой, позаботишься об этом для меня?

— Да! — Одним пальцем Коннор приподнял ее подбородок. — Ты мне веришь?

Сколько раз он уже спрашивал ее об этом, подумала она. Первый раз тем вечером, когда она встретилась с Майклом и Грегори. Тогда она не сомневалась в своем ответе. Поразительно, как много изменилось за это время.

— Я же обратилась к тебе, — попыталась уклониться она.

— Это не ответ. — Он взял в ладони ее лицо и удержал взгляд. — Ты мне доверяешь, Аделаида?

Ей в голову пришло несколько ответов, все были утвердительными, но с разными оттенками.

«Я доверяю тебе прямо сейчас».

«Я доверяю тебе в этом вопросе».

«Я доверяю тебе мне помочь».

Однако ни один из этих ответов не отвечал на вопрос по-настоящему, и ни один не отражал ее истинные чувства.

Аделаида всмотрелась в его лицо, словно обдумывая следующие слова. Они находились так близко друг от друга, что она ощущала тепло его дыхания на своих губах и могла разглядеть досаду и решимость в его зеленых глазах. Ей понадобился момент, чтобы понять, что скрывается под ними. Там была тревога, осознала она. Страх и уязвимость. Коннор жаждал ее доверия... и боялся, что она не подарит ему свою веру.

Проще простого было бы сказать, что ему следовало подумать об этом прежде, чем компрометировать ее в саду миссис Кресс. Аделаида могла ранить его этим единственным напоминанием. Это было бы не так драматично, как завести целую армию любовников, но все равно являлось бы местью, достойной проступка.

Но у нее не было достаточного желания высказаться именно так. Если бы после того, что произошло между ними, она сохранила бы потребность в мщении... Но она не сохранила. Их отношения были так чудесны, что она поняла: гнев ее испарился. Это было замечательное освобождающее ощущение...

— Аделаида, — настороженно произнес Коннор ее имя.

Да, он встревожен...

Она широко улыбнулась, явно его удивив. Затем взяла его лицо в ладони и нежно поцеловала его в губы.

— Да, — объявила она, убирая руки. — Я тебе верю!

Тяжкий груз свалился с плеч Коннора.

«Я тебе верю!»

Он сам не знал, почему ему так сильно требовались эти слова и почему Аделаида почувствовала необходимость произнести их именно таким образом. Но он нуждался в них и готов был принять их любым образом, каким ей вздумается их провозгласить. Кроме того, видеть теперешнее выражение ее лица было гораздо лучше, чем смотреть на ее слезы. Порку на море переносить было легче, чем видеть Аделаиду в слезах.

— Ладно! — бодро объявила Аделаида. — Так что мы станем делать с этой историей?