Бриджит Джонс на грани безумия - Филдинг Хелен (2014)

– Ты получила свое сообщение? То есть мое сообщение.

Шерон ткнула меня в коленку и прошипела:

– Скажи ему, давай!

– Да, – холодно ответила я. – Но так как я получила его всего через пару минут после того, как увидела, как ты вылезаешь из такси вместе с Ребеккой в одиннадцать вечера, настроения тебе перезванивать у меня как-то не возникло.

Шерон воздела кулак в воздух с возгласом «ура!». Джуд рукой прикрыла ей рот, а потом показала мне два больших пальца и потянулась к бокалу с шардоне.

На том конце повисло молчание.

– Бридж, почему ты постоянно делаешь скоропалительные выводы?

Я закрыла ладонью трубку и шепнула подругам:

– Он говорит, я делаю скоропалительные выводы.

Шерон в ярости чуть не выхватила у меня трубку из рук.

– Скоропалительные выводы? – повторила я. – Ребекка уже месяц за тобой хвостом бегает. Ты бросаешь меня из-за проступков, которых я не совершала. А потом я вижу, как ты вылезаешь из такси вместе с Ребеккой.

– Это случайно получилось, я могу объяснить. И ведь я прямо перед этим тебе звонил.

– Да, и сказал, что должен остаться мне другом.

– Но ведь…

– Давай-давай! – шипела мне Шерон.

Я сделала глубокий вдох.

– Должен остаться мне другом? Милый мой… – Тут Шерон и Джуд в экстазе упали на пол. «Милый мой!» Я говорила прямо как Линда Фиорентино в «Последнем соблазнении»[9]. – Мне не нужно, чтобы человек был рядом только потому, что он мне что-то должен! – решительно продолжала я. – У меня самые чудесные, преданные, мудрые, веселые, заботливые и внимательные друзья. И если бы мне пришлось быть тебе другом после того, как ты со мной обошелся…

– Как… как обошелся? – несчастным голосом спросил он.

– Если я останусь тебе другом… – Решимости у меня уже поубавилось.

– Давай-давай! – шипела Шерон.

– …тебе очень, очень повезет.

– Что ж, все понятно, – проговорил Марк. – Если ты не хочешь слышать моих объяснений, я больше не буду досаждать тебе звонками. Всего доброго, Бриджит.

Я положила трубку на место и ошеломленно глянула на подруг. Шерон лежала на ковре и победно помахивала в воздухе сигаретой, а Джуд хлестала шардоне прямо из бутылки. Вдруг у меня возникло чувство, что я совершила чудовищную ошибку.

Через десять минут раздался звонок домофона. Я побежала к двери.

– Можно войти? – спросил приглушенный мужской голос. Марк!

– Конечно, – обрадовалась я и повернулась к Джуд и Шерон: – Не могли бы вы это… в спальню уйти?

Они с раздраженным видом стали подниматься с пола, и тут дверь в квартиру открылась. Это оказался не Марк, а Том.

– Бриджит! Ты такая худенькая! – воскликнул он. – О господи. – Он прошел на кухню и плюхнулся на стул. – О боже. Жизнь – дерьмо. Выдумка злобного, жестокого…

– Том, – оборвала его Шерон, – мы тут, вообще-то, разговаривали.

– А тебя, черзьми, несск недель не ввдели, – с обидой в голосе и еле ворочая языком проговорила Джуд.

– Разговаривали? И не обо мне? О чем же тогда? О господи, чертов Жером, чертов, чертов Жером.

– Жером? – в ужасе переспросила я. – Жером-воображала? Я думала, ты навсегда с ним порвал.

– Пока я был в Сан-Франциско, он столько сообщений мне наоставлял, – пролепетал Том. – В общем, мы опять стали видеться, и сегодня я намекнул ему, что мы могли бы снова стать парой, и полез к нему целоваться, а он сказал, он сказал… – Том злобно потер один глаз, – что я ему не нравлюсь.

Мы потрясенно замолкли. Жером-воображала совершил страшнейшее, подлейшее, непростительное преступление против всех законов чести.

– Я никому не нравлюсь… – Том запричитал. – Я неудачник в любви, теперь это точно.

Мы мгновенно активизировались. Джуд схватила бутылку с вином, Шерон обняла Тома за плечи, а я принесла стул со словами:

– Нет, нет, что ты!

– Тогда почему он так сказал? Почему? Почему-уу-у-у-у?