Эммануэль. Римские каникулы - Арсан Эммануэль (2015)

Его руки судорожно двигаются по спине Гизы, которая продолжает свои размеренные движения, в то время как ее анус буквально пожирает член князя, и тот теперь не в состоянии противостоять ей. Изрыгая ругательства, он побежденно сваливается на тело женщины. В то же самое время Орест тоже эякулирует, его колени подкашиваются, и он опускается в объятия своей спутницы.

Громовые крики, аплодисменты и проклятия обрушиваются на трех переплетенных партнеров.

Женщина восстанавливается первой. Струйка спермы вытекает у нее изо рта. Осторожно, одним волнистым движением бедер, она выпускает из себя переставший быть опасным член, который выходит из нее, словно зверь, настигнутый в своем логове охотником. Последние капли спермы капают на лодыжки Гизы. Молодая женщина поднимает руку в победном жесте. Потом она кланяется князю.

Маджоре покачивается. Опустив глаза, он опирается на ограду: он выглядит лет на десять старше. Пот заливает ему лоб. Его волосы в полном беспорядке и как будто еще более поседели. Но это длится лишь мгновение. Он открывает глаза, и лицо его озаряется щедрой улыбкой, которая пронзает его, переполненного гордостью.

– Браво! – восклицает он, положив руку на волосы молодой женщины. Потом он смотрит на Ореста, который тоже встал, стряхивая со своих брюк солому и откровенно улыбаясь.

– Ты тоже подсуетился, грязное отродье! – добавляет князь, протягивая руку, чтобы помочь ему перелезть через ограду.

– Великолепно! – аплодирует Эммануэль.

– Даже более, чем вы предполагали. Это же его дети.

– Но как такое возможно? Они же – муж и жена!

– Это его дети от двух разных женщин, каждая из которых вышла замуж. Так что дети имеют разные фамилии, и они могут жениться друг на друге.

– И князь позволил им это?

– А почему он должен был им запретить? Его кровь течет в жилах многих его подданных.

– Невероятно.

– Клеопатра же вышла замуж за Птолемея[14].

– Конечно… Но эти двое, разве они об этом знают?

– Насколько мне известно, вся деревня это знает, начиная с самих заинтересованных сторон.

Эммануэль улыбается:

– А у вас есть братья?

– Один. Но мы носим одну фамилию.

Слышатся радостные звуки волынки. Эммануэль замечает, что она осталась у камина одна. Все, кроме цыганки, которая выглядит пленницей, собрались вокруг стола, где Орест разливает из большой фляги щедрые бокалы вина.

– Идемте, – говорит Сильвана. – Мы не можем оставаться в стороне.

И она уходит. Эммануэль несколько мгновений колеблется. Она смотрит на ясный профиль цыганки, подчеркнутый отсветами пламени. Она хотела бы, чтобы ей погадали по руке. Она тоже чувствует себя одинокой пленницей среди этого сборища выходцев из другой эпохи…

Затем, встав, она тоже присоединяется к общей группе. Сильвана выходит к ней навстречу с полным бокалом вина.

– Естественно, ни слова о том, что я вам только что сказала.

– Я уже все забыла, за исключением одного: у вас есть брат, и вы меня еще с ним не познакомили.

Сильвана бросает на нее проницательный взгляд. Потом спокойным голосом произносит:

– Хорошо. Я вам его представлю.

* * *

В центре помещения с водопойными желобами накрыт стол.

Два огромных кувшина стоят на каждом конце стола. Их изогнутые носики напоминают фаллосы в состоянии покоя, а окружности сосудов украшены фресками с силуэтами на красном фоне, представляющими сцены охоты. С той лишь разницей, что добычей там являются не звери, а женщины и подростки, на которых охотятся обнаженные мужчины с членами ужасающей длины наперевес. Необычная сарабанда, от которой Эммануэль с трудом отрывает взгляд.