В осколках тумана - Хайес Саманта (2010)

Воодушевленные моей находкой, мы с Джулией и Алексом прочесываем каждый дюйм берега и поля напротив «Алькатраса». К восемнадцати минутам двенадцатого полиция не нашла в воде ничего подозрительного.

— О, Марри! — Джулия распрямляется и приникает ко мне. — Что же нам делать?

Меня переполняет отвращение к себе. Начавшись едва заметными волнами, оно становится все сильнее, выплескивается наружу, захлестывает мир. Взгляды Джулии и Алекса устремлены на меня, в глазах надежда. На что я обрек свою семью?

Большей частью это был мудреный медицинский жаргон, но я очень внимательно все прочел от корки до корки. Придя в себя после ледяного купания, я занялся бумагами. Несмотря на массу загадочных терминов, не надо было иметь медицинский диплом, чтобы понять: в «Лонс» Мэри назначили курс психиатрического лечения. Насчет медицинских препаратов не знаю, но обследования и процедуры скорее подходили человеку, страдающему депрессией, чем прогрессирующей деменцией. Лечение назначил доктор Дэвид Карлайл, хотя он и не практикует в «Лонсе».

— Крисси, — нежно говорю я в трубку. Обычно такой голос предназначается Джулии, когда вечером мы остаемся наедине. Чувствую себя записным прелюбодеем. — Не могли бы мы с тобой увидеться?

— Но мы же недавно встречались!

— Знаю. Но не могу оставить тебя в покое…

— Ты хочешь, чтобы я объяснила, о чем говорится в истории болезни Мэри Маршалл?

— Точно.

— Ладно, в восемь. Паб «Голова быка» в конце дороги, напротив того места, где припаркована твоя посудина.

— Пришвартована, — поправляю я.

— Что?

— Машину паркуют, а лодку швартуют.

— До скорого.

Прихлебывая «Гиннесс», Крисси весьма доступно изложила мне содержание медицинского досье. Мои подозрения полностью подтвердились. Крисси наблюдала за мной, не скрывая удивления моим выбором напитка. А я раскладывал бумаги вокруг стакана с двойным виски.

— Программа лечения очень продуманная. Полгода интенсивной терапии, а также настоящий коктейль из лекарств. Сеансы терапии должен проводить профессор Джозеф. Он пользуется большим уважением в своей области. Очень востребованный специалист, его услуги стоят недешево.

— Специалист в какой области?

Крисси не спеша делает глоток пива.

— Доктор Джозеф занимается посттравматическим стрессом. Все его пациентки — жертвы изнасилования.

Она спокойно вытирает губы, а я растерянно моргаю:

— Жертвы изнасилования?

Какое отношение это имеет к Мэри Маршалл? Как столь чудовищная вещь может быть частью жизни женщины, которую я знаю с самого детства?

Джулия

— Алекс, будь очень-очень внимателен, не пропусти ничего, — говорит Марри.

Эд забирает куклу Флоры, опускает в пластиковый пакет.

— Если Флору кто-то похитил, на кукле могли остаться отпечатки пальцев этого человека.

Алекс страшно переживает. Со вчерашнего дня он осунулся, на лице появились морщины, которых не должно быть у одиннадцатилетнего мальчика.

— Ты прав, — говорю я, — но мы ее найдем.

Мы с Марри ползаем по влажной земле, заглядываем под каждую травинку, не обращая внимания на грязь и порезы. Эд зовет по рации криминалистов и прогоняет нас:

— Это место преступления, Джулия. Уходите.

Ну уж нет, сама я не уйду, если нужно, пусть оттаскивает силой. Мы просмотрели уже футов двадцать вокруг места, где нашли куклу, как вдруг раздается крик Марри. Он показывает на клочок оранжевой вощеной бумаги.

— Флора, — шепчу я, осторожно подползая к Марри. Позавчера мы были в магазине, и я разрешила детям выбрать что-нибудь вкусненькое. Флора, как обычно, предпочла жевательные мармеладки в пестрых фантиках. — Но Флора никогда не разбрасывает мусор.

— А может, она специально оставляла след, — возбужденно шепчет Алекс. — Однажды мы с ней играли в такую игру!