Замужем с утра [Обвенчанные утром] - Клейпас Лиза

Они рухнули на пол и покатились, награждая друг друга увесистыми тумаками. Хотя Гарри удалось приложить Лео головой о пол, толстый ковер смягчил удар. Когда же Гарри добрался наконец до горла противника, Лео боднул его головой в подбородок и вырвался из захвата. Они снова сцепились, катаясь по полу, молотя друг друга кулаками, метя в горло, почки и живот, как дерутся в трущобах Ист-Энда.

— Вам не взять надо мной верх, Ратледж, — пропыхтел Лео, когда противники расцепились и поднялись на ноги. — Я не похож на тех лощеных хлыщей, с которыми вы привыкли иметь дело. — Он увернулся от тяжелого кулака Гарри и сам нанес удар. — Мне доводилось драться во всех лондонских игорных домах и трактирах. — Сделав ложный выпад, Лео совершил стремительный бросок и заехал Гарри в челюсть. — А кроме того, я живу в одном доме с Меррипеном, он бьет апперкот левой, как мул лягает копытом…

— Вы когда-нибудь наконец умолкните? — Гарри отвесил шурину тумак и отскочил прежде, чем тот успел ответить.

— Это называется общением. Вам бы следовало попробовать хоть иногда обращать внимание на окружающих. — Взбешенный Лео опустил кулаки, не заботясь о защите. — Особенно на вашу сестру. Вы хоть потрудились выслушать ее? Черт возьми, она приехала в Лондон, надеясь на братское участие, ища утешения, а что сделали вы? Выставили ее из комнаты?

Кулаки Гарри разжались. Он смерил Лео гневным взглядом, но когда заговорил, в голосе его звучала горечь и досада на себя.

— Все эти годы я был ей никудышным братом. Думаете, я не знаю, как много мог бы для нее сделать и не сделал? Я готов на все, чтобы искупить свою вину. Но черт бы вас побрал, Рамзи… меньше всего на свете этой беззащитной девочке нужно было лишиться невинности.

— Напротив, именно это ей и нужно было.

Гарри недоверчиво покачал головой.

— Дьявольщина. — Он сокрушенно взъерошил волосы и издал невеселый смешок. — Терпеть не могу спорить с Хатауэями. Вы несете сущую ересь, выдавая ее за логичные рассуждения. Сейчас не слишком рано для бренди?

— Вовсе нет. Мне кажется, я слишком трезв для подобного разговора.

Гарри подошел к серванту и достал два бокала.

— Пока я разливаю бренди, может, объясните, почему моей сестре так чертовски важно было лишиться девственности?

Сбросив сюртук, Лео повесил его на спинку стула и сел.

— Маркс слишком долго жила в одиночестве…

— Кэтрин не была одинока, она жила с Хатауэями.

— Пусть так, но она держалась в стороне и лишь наблюдала за семьей, прижавшись носом к стеклу, как сиротка из романов Диккенса. Фальшивое имя, невзрачная одежда, крашеные волосы… Ваша сестра так долго пряталась в тени, что почти забыла, кто она на самом деле. Но со мной она вновь становится самой собой, подлинной Кэтрин. Мы проникли в тайны друг друга, сломав защитную броню. Мы говорим на одном языке, если вы понимаете, о чем я. — Лео замолчал, глядя, как льется в бокал золотистая струя бренди. — Маркс — натура противоречивая, но чем больше я ее узнаю, тем лучше понимаю. Слишком уж долго она старалась быть незаметной. Что бы она ни говорила, в чем бы ни убеждала себя, ей хочется иметь семью. Кэтрин устала от одиночества. И ей нужен мужчина. Нужен я. — Взяв бокал из рук Гарри, Лео сделал глоток. — Со мной ей будет хорошо. Не потому, что лучше меня мужа не найти. Я никогда не выдавал себя за образец добродетели. Но мы подходим друг другу. Меня не пугает острый язычок Кэтрин, и ей не взять надо мной верх. Она сама это знает.

Гарри уселся рядом с бокалом в руках и окинул Лео задумчивым взглядом, словно пытаясь понять, насколько тот искренен, и оценить верность его слов.

— Что вам даст эта женитьба? — тихо спросил он. — Насколько я понимаю, вам нужно как можно скорее вступить в брак и обзавестись наследником. Если Кэт не сможет родить вам сына, Хатауэи потеряют Рамзи-Хаус.

— Нам пришлось пережить утраты куда большие, чем потеря этого чертова дома. Я женюсь на Маркс и рискну.