Политическая преступность - Чезаре Ломброзо (1890)

Народы – завоеватели древнего мира – явились из стран засушливых, заключающихся между севером Африки, Аравией, Персией, Тибетом и Монголией. Татарская раса заселила Китай и страны, отделяющие его от Индии, а кроме того, время от времени делала набеги на запад; арийская раса заселила Индию и оттуда распространилась по всей Европе; наконец, семитическая раса заняла север Африки и покорила часть Испании. Принадлежа к разным типам, все они, однако же, явились из сухих стран и покорили страны сравнительно сырые, потому что обладали энергичным характером, который потом вновь настолько теряли, что, в свою очередь, принуждены были уступать народам, приходившим из тех же первичных колыбелей человечества.

Точно так же самые передовые из первичных цивилизаций Америки развивались в районах бездождия, то есть между центральной частью и Мексикой, а также в Перу, где встречаются следы цивилизации, предшествовавшей инкам.

Но наиболее точное подтверждение наших взглядов мы можем почерпнуть из анализа орографии департаментов Франции (по Реклю) в связи с распределением в них гениальности за последний век (по Якоби) и с результатами всеобщей подачи голосов в 1877–1881—1885 годах[5]. Это голосование дает нам громадные цифры, представляющие собой точную фотографию политической мысли, господствующей в каждом данном районе. Обилие данных избавляет нас от необходимости принимать во внимание выборные подкупы, внешнее давление и прочее.

3) Горы и холмы. Уже при изучении гениальности нас поразил тот факт, что горы благоприятствуют ее развитию, так же как и развитию республиканских стремлений, что в монархической стране, конечно, должно явиться зачатком революции.

В горных департаментах республиканцев больше, чем в холмистых, а в последних больше, чем на равнинах.

Революции в Америке по месяцам (1791–1880)

Разница эта еще резче выражается по отношению к гениальности. Горные и холмистые страны дают больше гениальных людей, чем равнины.

4) Горы. Надо заметить, однако же, что влияние гор сложнее, чем кажется с первого взгляда. В общем, горец больше способен к эволюции, а житель равнин более консервативен, но в частностях могут быть большие отступления.

Жители гор умеют противостоять завоевателям и возмущаться против гнета; они также более способны господствовать над другими народами, в особенности же над жителями равнин, а потому горы способствуют возникновению восстаний (в смысле законной реакции против чужестранного гнета) и еще более бунтов, чему содействует орографическая неприступность. Примером могут служить курды, клефты, черногорцы, шотландцы, бретонцы, пьемонтцы и прочие, моральная устойчивость и сила которых получают поддержку в геологическом рельефе родины. Так Спарта всегда была свободна, а ионийцы жили в подчинении; так население Тибета энергично борется с китайцами; так трезвые, честные и смелые афганцы, в особенности юзуфузские горцы, сумели сохранить свою независимость, живя рядом со слабыми и беспечными индусами. По Геродоту, Кир не позволял своим персам уходить из родных гор, придававших им особую энергию.

Можно прямо сказать, что главными защитниками свободы и последним оплотом против рабства всегда были горцы. Так самниты, лигурийцы и жители Абруццо боролись против Рима; астурийцы – против готов и сарацинов; албанцы, трансильванцы, друзы, марониты, майноты – против турок; горцы кантонов Ури и Унтервальдена – против Австрии и Бургундии. Точно также во Франции – в Севеннах, и у нас – в Вальтеллине и Пиньероле, несмотря на драгонады и инквизиционные казни, проявились первые попытки завоевать религиозную свободу.

Иллирийцы отстаивали свою независимость от своих соседей, греков, и причиняли много неприятностей македонянам до тех пор, пока окончательно от них не отделались после смерти Александра{18}.

Точно то же происходило в наши времена на Кавказе.