Трудно было сказать, поняли его насекомые или нет. Вместо ответа, они повернулись и устремились обратно к своей горе. Решив, что делать нечего, Грин двинулся вслед за термитами. На этот раз никто не пытался его остановить; очевидно, его просьба была принята.

Внутри горы странный кислый запах места, незнакомого с солнечным светом, окутал его со всех сторон.

После того, как отверстие входа за ним затворилось и он очутился в полностью замкнутом пространстве, Грин испытал несколько мгновений отвратительной клаустрофобии. После сияющего солнечного света снаружи, внутри его обступила кромешная тьма.

Спуститься вниз по проходу башни не составило труда для такого ловкого и проворного парня, каким был Грин, причем спуск по большей части напоминал путешествие вниз по узкой дымовой трубе. Достигнув дна, он уже снова был уверен в себе и выпрямившись, развел в стороны руки, чтобы убедиться в просторности помещения.

По мере того, как его глаза привыкали к темноте, он начал различать слабое фосфорическое свечение, исходящее от тел термитов и придающее им призрачный вид. Внутри башни термитов было великое множество, здесь царила настоящая сутолока, происходящая в полном молчании. Подобные фантомам, насекомые целеустремленно ползли во все стороны, беззвучно целыми рядами исчезая во тьме проходов, уходящих куда-то вниз. О целях этого безустанного движения он мог только догадываться.

Двинувшись вслед за своими провожатыми, Грин постепенно достиг подножия башни, где во все стороны расстилалась ровная площадка. Как догадывался Грин, они находились немного ниже уровня моря. Воздух вокруг был влажным и тяжелым для дыхания.

Теперь рядом с Грином бежал только один термит, чью голову украшал странный нарост; другие провожатые, без малейшего приказа, в военном порядке и не оглядываясь двинулись прочь. Грин заметил странный зеленоватый свет, складывающийся словно бы из теней смешанных с флуоресцентным сиянием; поначалу он не мог определить источник этого сияния. Его провожатый двигался очень быстро, Грин едва поспевал за ним и ему некогда было оглядываться по сторонам. Тоннель, по которому они шли, был неровным и движение насекомых в нем было чрезвычайно напряженным. Термиты были всюду, их движение определенно было целенаправленным; кроме термитов встречались также и другие создания, помельче: термиты гнали их перед собой, иногда по одному, иногда небольшими стадами.

– Пожалуйста, не так быстро, – взмолился Грин, но его провожатый и не вздумал замедлить свой ход, не обратив на его слова ни малейшего внимания.

Зеленоватый свет усилился. Сияние лилось туманным потоком отовсюду на их пути. Наконец Грин заметил, что свет проникает внутрь тоннеля сквозь тонкие слюдяные листы, выложенные по стенам созидательным гением насекомых, устроивших эти подземные проходы. Слюдяные платины образовывали окна, смотрящие прямо в воды моря и, приглядевшись, можно было различить сквозь слюду бурную активность хищных морских водорослей.

Устройство этого подземного обиталища заворожило и поразило его. Здешние жители были столь погружены в свои собственные дела, что ни один из них за все это время даже не приблизился к нему, чтобы изучить и познакомиться. Наконец одно из существ, очевидно относящихся к проживающим здесь добровольным соседям термитов, заинтересовалось им. Четвероногое и пушистое, существо имело длинный хвост и горящие желтым огнем глаза с расширяющимися и сужающимися зрачками. Подобравшись к Грину, создание крикнуло «Мяу!» и попыталось потереться о него. Вздрогнув от страха, Грин отшатнулся от животного и прижался спиной к стене.