Молодой клерк страховой компании Элисео ди Лео, пришедший искупаться в Тибре с друзьями, случайно взглянул на обрыв и увидел появившегося высокого мужчину. В тот же момент двое других прыгнули на него и свалили на землю, ударив кулаками в живот. Поскольку они исчезли из виду, ди Лео подумал, что это друзья, разыгрывающие какую-то шутку.

Четырнадцатилетний Ренато Бианчини, шедший к другу, увидел картину, от которой застыл в ужасе: четыре человека несли на руках вскрикивающего и извивающегося мужчину – двое за голову и двое за ноги. Задним ходом к ним подъехала машина, дверца ее открылась, и четверо попытались затолкнуть мужчину на заднее сиденье. От удара ботинком мужчины стекло в дверце разлетелось вдребезги. Вольпи нанес ему удар кулаком, Поверомо же крикнул:

– Хватит, идут люди!

Но было уже поздно. Некий Джиованни Каванна увидел со своего балкона свалку, но подумал, что это полиция производит арест. Услышав крики Маттеотти, он побежал вниз, успев заметить, как с подножки тронувшейся машины спрыгнул Панцери и скрылся в боковой улице.

«Лянча» с быстротой пули неслась в направлении ведущего на север моста Милвио, пересекая трамвайные линии. Редкие прохожие были в недоумении: дорога впереди была свободна, а шофер подавал непрерывные гудки клаксона. Им было, конечно, невдомек, что Думини заглушал крики, доносившиеся с заднего сиденья. Вдруг из бокового окна машины показался красный кожаный овал – депутатское удостоверение, которым Маттеотти попытался привлечь к себе внимание.

Мужчины внутри мчавшейся автомашины устроили настоящую свалку, пытаясь утихомирить депутата, навалившегося всем телом на Поверомо. В драке не принимал участия только Джузеппе Виола, поскольку у него заболел живот. Но вот Маттеотти в пылу этой свалки ударил его каблуком ботинка в половые органы. Взвыв от боли, он выхватил кинжал и нанес удар. Все еще находясь под Маттеотти, Поверомо вдруг почувствовал, как по его правой ноге потекла горячая кровь.

Сидевший за рулем Думини не знал, что произошло. Он был незнаком с Римом и поэтому ехал наугад. Стук в стеклянную перегородку машины заставил его остановиться. Он хотел было открыть заднюю дверку, как вдруг увидел окровавленного Маттеотти.

– Смотри-ка, Америго, – сказал Малакрия, – он совсем плох.

Как потом вспоминал Думини, у него появился позыв к рвоте. Он не понимал, что у Маттеотти задета сонная артерия, а тот лишь хрипел.

– Надо к ближайшему фонтану, – заикаясь, произнес он, – ему нужна вода.

– Это не поможет, – возразил Малакрия. – Он уже мертв.

На какой-то момент наступила тишина, был слышен только шорох листьев деревьев. Рядом с Думини оказался Вольпи, пробормотавший мрачно:

– Мы прирезали его как цыпленка. Но он умер мужественно, а?

Тридцатисемилетний Артуро Фасциоло, бывший сотрудник «Пополо д'Италиа», а теперь личный секретарь Муссолини, зашел поужинать в кафе «Пикароцци», что через дорогу от дворца Чиги. Среди немногих посетителей он увидел знакомые лица – Америго Думини с товарищами. Чтобы не примыкать к их компании, он подошел к стойке бара. И вдруг ему показалось странным, что они не шумели, как обычно, а на лице каждого читалось замешательство.

– Вы, наверное, кого-то прикончили? – спросил он без большого интереса.

Никто ему не ответил. Все шестеро сидели как в шоке. Однако, когда он вышел из кафе, его догнал Альбино Вольпи, тронувший его за рукав.

– Слушай-ка, – сказал он, – а ведь мы убили Маттеотти. Подожди минутку.

Сбегав в кафе, он принес небольшое кожаное портмоне и, отведя Фасциоло в сторону, достал его содержимое: кусочек кожаного покрытия сиденья автомобиля с капельками засохшей крови и паспорт Маттеотти.

– Передай это Муссолини от нас.

Когда Фасциоло стал отнекиваться, Вольпи пригрозил:

– Передай, или мы передадим сами – дабы показать, что мы сделали то, что должны были сделать.