Скандальная история - Браун Сандра (2000)

На обратном пути в поезде Диллон прижал ее к себе и положил ее голову себе на плечо.

– Это был наш настоящий медовый месяц.

– Чем тебе не понравилась наша поездка на Бермуды?

– Нет, все было прекрасно. Но тогда ты была только моя молодая жена. Сейчас ты моя настоящая жена. – Он просунул руку под ее пальто и положил ее на большой живот Дебры. – Я люблю тебя.

Пока они ждали в Лозанне, чтобы пересесть на другой поезд, Дебра купила пачку аспирина.

– Что случилось?

– У меня болит горло.

Остаток пути до Парижа она спала урывками, все время просыпалась от боли.

– Больно глотать, – жаловалась она. Диллон приложил руку к ее лбу.

– Ты вся горишь. Выпей еще аспирина.

– Не хотелось бы, пока не поговорю с врачом. Может быть, это не очень хорошо для ребенка.

Когда они добрались до Парижа, Диллон был уже не на шутку встревожен, хотя Дебра и уверяла его, что горло заболело только из-за горного воздуха.

Проявляя чудеса ловкости, Диллон пробирался сквозь утренние автомобильные пробки, чтобы скорее привезти ее к врачу-акушеру. Они подъехали к его кабинету как раз к началу приема. Медсестра заботливо провела Дебру в смотровой кабинет и попросила Диллона подождать в холле. Ему это не понравилось, но он ждал. Ожидающие приема пациенты отводили от него глаза, и он понял, что, наверное, выглядит как бродяга: он не брился за время поездки и совсем не мог спать в поезде. Наконец его пригласили в кабинет врача.

– У мадам Берк очень плохое горло, – сказал доктор по-английски с сильным акцентом. – Я… – Он жестом показал, что что-то вытирает.

– Он взял мазок на анализ, – сказала Дебра, корчась от боли.

– Стрептококк? – спросил Диллон. – Пожалуйста, не обижайтесь, доктор Готье, но если это так серьезно, может, вы порекомендуете какого-нибудь специалиста?

– Я согласен, – ответил врач, быстро кивнув. – Давайте подождем результатов лабораторных анализов. Мы будем это знать завтра с утра.

– Я уверена, все будет хорошо, – Дебра успокоила взволнованного мужа. – Он прописал антибиотик. Я полежу сегодня в постели и разрешу тебе заботиться обо мне.

Диллон постарался ответить ей улыбкой, но не смог: она выглядела такой больной, что он не мог скрыть тревогу. Дома, уложив ее в постель, он побежал за лекарством в ближайшую аптеку, расположенную в двух кварталах от них. Дебра выпила таблетку и чашку чая, потом погрузилась в глубокий сон.

Только тогда Диллон вспомнил, что должен позвонить на стройплощадку. Он поговорил с бригадиром, которого еще в пятницу, перед отъездом, назначил вместо себя временно руководить строительством. Француз заверил, что все будет хорошо, и уговорил остаться с больной женой дома. Весь долгий день Диллон сидел у постели Дебры, время от времени засыпая на стуле, и будил ее только тогда, когда было необходимо принять лекарство.

Несмотря на жар и плохое состояние, она ухитрялась шутить, когда он носил ее в туалет.

– Хорошо, что это не случилось на девятом месяце. Тогда б ты не смог поднять меня.

На ужин Диллон съел бутерброд, но не смог уговорить Дебру съесть еще что-нибудь, кроме чашки мясного бульона.

– Мое горло немного лучше. Я просто очень слаба. Мне нужно спать. Тебе это тоже не повредит, – сказала она, проведя рукой по его колючей щеке.

Дав Дебре лекарство, он разделся и лег рядом с ней. Измученный, он сразу же заснул.

В середине ночи Диллон проснулся. Напрягая зрение в темноте, посмотрел на часы на ночном столике: пора было давать Дебре таблетку. Он включил свет.

И вскрикнул.

Губы Дебры были синими, она лежала не двигаясь.

– О Господи! Дебра! Дебра! – Перебросив ногу через нее, он сел на кровати и припал ухом к груди. Всхлипнув от облегчения, Диллон услышал, что ее сердце бьется. Но очень слабо. Она едва дышала.