Посох и четки (сборник) - Ахмедов Магомед

той, что дала мне и имя, и отчество,

той, что вскормила меня молоком

древних преданий и строгого зодчества,

объединившего крепость и дом.

Там на суровых надгробиях прадедов

не потускнела арабская вязь,

там еще между землею и правдою

не прекратилась надежная связь.

Пусть она тоньше с годами становится,

пусть не пандур, а транзистор в руке

в летнюю полночь под старой шелковицей

на иностранном гремит языке,

пусть обмелела река полноводная

и не выходит уж из берегов,

пусть годекан вечерами свободными

не собирает седых стариков…

Лишь об одном я тревожусь и сетую

в круговороте побед и невзгод –

не растеряй свое доброе сердце ты,

маленький мой и великий народ!

И сбереги меня от одиночества,

и не позволь раствориться во мгле,

ты, подаривший мне имя и отчество

на бескорыстной, как мама, земле.

«Кто это с неба столкнул звезду?..»

Кто это с неба столкнул звезду?

Если звезда в беде,

Я непременно ее найду,

Имя верну звезде…

Горная в небе стоит гряда.

Звездный струится свет.

Имя – судьба! А судьба – звезда!

Звезд безымянных – нет.

«Я никогда не делал людям зла…»

Я никогда не делал людям зла,

И пусть меня встречали с кулаками –

Не раз, не два! – играя желваками,

Я думал: жизнь страшна, но весела.

Я никого еще не предавал.

Зато меня, бывало, предавали

Так ласково, как будто продавали

За грош в зиндан или в сырой подвал.

Я грешен, да. И, может, выше гор

Мои грехи… В мечтаниях напрасных

Я жил. Но я прощал врагов опасных,

Пусть это мне не ставится в укор.

И вот теперь, земную жизнь пройдя

До середины, я не очутился

В том сумрачном лесу, но нарядился

В свои стихи и тихий шум дождя.

Граница столетий

На железной дороге эпохи

я в глубоких раздумьях стою.

Ощущение вещей тревоги

переполнило душу мою.

Даль дорог, уходящая в небо,

увлекает меня за собой.

О, земля, я нигде еще не был –

лишь на этой дороге родной.

Города, континенты и страны…

Я незримо по ним прохожу.

И пускай это кажется странным,

я, как воздухом, ими дышу.

Позади меня – люди, дороги

те, что стали родными навек.

Впереди меня – люди, тревоги

и судьбы долгожданный разбег.

Я иду по артерии века,

в такт планете живу и дышу,

не сгибаюсь от сильного ветра

и порывом его дорожу.

Но бывает и страшно порою

мне отстать от себя самого

и увидеть дорогу пустою,

и не встретить на ней никого.

И живу я надеждою смутной –

не устать в середине пути,

чтобы с поезда хоть на минуту

на границе столетий сойти.

Ты воскреснешь, о Родина?

«С кремлевской башни серп свалился…»

С кремлевской башни серп свалился

И молот с грохотом упал…

Глухой ничуть не удивился,

Да и немой не возроптал.

Так власть беседует с народом,

Переходя порой на рык.

Она глухая, как колода,

А он, как обух, безъязык.

Почто правительство печально

У Спасских топчется ворот?

Ведь если золото – молчанье,

То золотой у нас народ.