Посох и четки (сборник) - Ахмедов Магомед

Не из зависти и не в укор.

Они просто горели в стихах моих. Но

Я был предан лишь музыке гор.

Пусть полвека теперь у меня за спиной,

Не стыжусь я написанных строк.

Горцы, горы и родина вечно со мной

На скрещеньях костлявых дорог.

И всегда окружает меня красота.

Я за совесть живу, не за страх.

Выше гор только песня. Но только и та

Чище, звонче и слаще – в горах.

«…И нет ни прощенья, ни воли к добру…»

…И нет ни прощенья, ни воли к добру,

Лишь звезды в сиянии млечном.

Вдали от аула, в сосновом бору

Брожу, размышляя о вечном.

Кружит надо мною, кого-то браня,

Ворон развеселых орава.

И снег подо мною. И нет у меня

На смерть безутешного права.

И дни всё ненастней, а ночи темней

Печаль опускают на плечи.

И те, кто вдали, оказались родней,

А те, кто был близок, далече.

И нет ни прощенья, ни воли к добру,

И звезды забрызганы кровью.

А сердце… Наверно, когда я умру,

Оно озарится любовью.

«Народ мой, что творится в мире странном?..»

Народ мой, что творится в мире странном?

Где твой бойцовский дух? Мне не понять.

Ведь наш Гуниб остался там стоять,

Где и стоял – на землях Дагестана.

А нынче на тебя смотреть мне странно.

Ты, кто державы заставлял стонать,

Где мощь твоя? Где полководцев рать?

Где девушки с неповторимым станом?

Ахульго, тайну тишины открой:

Угас ли в наших очагах огонь,

Да и душа осталась ли свободной?

Аллах Великий, береги народ мой,

Он – Дагестана и седло, и конь,

Он – Дагестана сабля и покой.

Двадцатый век

Прости меня, двадцатый век,

Прости меня, прости!

Хотел я, глупый человек,

Свободу обрести.

Прости меня, двадцатый век,

Что душу осквернил.

Я, человек, творивший грех,

Тебя в грехах винил.

Прости меня, двадцатый век,

Я был наивный человек.

Считал тебя бедой.

Но двадцать первый, новый век

Упал на голову, как снег.

И я стою седой.

«Я сохраняю в сердце имена…»

Я сохраняю в сердце имена

те, что в горах народы почитали,

которым люди в песнях крылья дали.

…Но новые настали времена

и проросли чумные семена.

Сам сатана сегодня не чета им:

одна забота – капитал считают,

а в душах – ни таланта, ни ума!

Они порочат имя Шамиля.

Из муравья не сделаешь коня,

да и орла не сотворишь из мухи,

хотя ходить имеют право слухи.

Но ты, мой разум, глупости не верь

и перед ней прикрой плотнее дверь.

«Столичной одиозною зимой…»

Столичной одиозною зимой,

Красивый, молодой, хмельной, отважный,

Спел без запинки песнь любви однажды

В пылу страстей я женщине одной.

С годами стала голова седой,

Я начал избегать компаний бражных,

И ту же песню, только с новой жаждой,

В краю родном спел женщине другой.

Окликнет память – слышу звонкий смех…

В моих горах идет московский снег,

Минувшее с ухмылкой рожи корчит.

И сквозь метель отпорошивших лет

Опять встречаю сыновей рассвет

У очага своей бессонной ночи.

Беседа

– Голова твоя седа,