Посох и четки (сборник) - Ахмедов Магомед

Как небесная звезда.

Ты откуда и куда,

Магомед Ахмедов?

– Из аула Гонода,

Где хрустальная вода

И гористая гряда,

Магомед Ахмедов.

– Где, скажи, ты пропадал?

Что на свете повидал?

Что хорошим людям дал,

Магомед Ахмедов?

– По земле родной блуждал,

Песни пел, любил, страдал,

Честь и совесть не продал

Магомед Ахмедов.

– Что на свете ты любил?

Для кого опорой был?

Край родной не позабыл,

Магомед Ахмедов?

– Видел море-океан,

Видел много разных стран.

Но любил лишь Дагестан

Магомед Ахмедов.

Здравствуй, дом мой!

Я вернулся к тебе, аул

Я вернулся к тебе, аул.

Здравствуй, дом мой! А ты прощай,

Грех мой прежний. И ты, Расул,

Ничего мне не обещай.

Я пришел из чужих времен,

Сединою мой дух оброс.

Но я помню, как был пленен

Водопадом женских волос.

Небо ходит меня внутри,

Звезды вновь зазывают в рай.

Ничего мне не говори,

Мой родимый и скорбный край.

Я вернулся. К семье. К судьбе.

Пусть усталый, немолодой.

Но я жил. И любовь к тебе

Мне светила в ночи звездой.

Ветер века дул в паруса

Бестолковых моих стихов.

Но высокие небеса

Охраняли от пустяков.

Небо ходит внутри меня.

Я вернулся – слезу утри.

Пусть пройдет хотя бы три дня,

А потом уж заговори.

Мне напомни, как я грустил,

И внуши мне великий стыд.

Лишь бы дом мой меня простил…

А Аллах – он всегда простит.

Раненый журавль

Каждую осень я слышал зов журавлиный –

Журавли улетали клином в заморские дали.

Поднимаясь в горы дорогой крутой и длинной,

Я плакал, когда они родину покидали.

Надо мною сияло Всевышнего мудрое око,

Внизу расстилалась желтым ковром долина.

Но без печальной стаи я чувствовал себя одиноко,

Словно раненый журавль, отставший от клина.

И всё же сила, данная мне землей родною,

От скорбей и обид меня берегла вначале.

И журавли, пролетая, прощались со мною,

А я прощался с ними, глотнув печали.

Наверное, в теплых странах я был бы лишним,

В горах мне теплее – кривить душою не стану.

Поэтому дни, дарованные мне Всевышним,

Я подарил моему Дагестану.

Я седину свою, словно судьбу, приемлю,

Мне по плечу обиды и беды любые.

Журавли, журавли, не хвалите чужую землю,

Вы же, родные мои, не совсем слепые.

Вы пролетали сквозь сердце каждого человека,

Вы летели через стихи всех поэтов – и что же?

Я, раненый журавль ушедшего века,

Плачу над веком новым. Поплачьте тоже.

«Я молод был и зелен был…»

Я молод был и зелен был.

С небесной высоты

Аллах на голову сорил

Мне белые цветы.

Я был беспечный человек –

У юности в плену.

Мне говорили: «Этот снег

Приносит седину».

Я глупым был и молодым

И не считал года.

Но юности растаял дым,

И голова седа.

В седых развалинах мой век

Беседует со мной:

– Очнись, наивный человек,

Снег за твоей спиной.

Хоть жизнь немалую прожил,

А что оставил ты?

…Аллах на голову сорил

Тебе с небес цветы.

Простая элегия