Фея Альп - Элизабет Вернер (2015)

После этого Вольфганг отправился к невесте и пробыл у нее целый час. Содержания их разговора не узнал никто, не исключая и отца. Молодая девушка отказалась отвечать на расспросы, но, по крайней мере, они расстались не врагами. Когда Эльмгорст выходил из дома, чтобы никогда больше не переступать его порога, Алиса кивнула ему из окна с такой задушевной теплотой, с какой никогда не обращалась к нему, когда была помолвлена, и он ответил ей так же дружески.

Нордгейм был не тот человек, который может спокойно перенести крушение своего заветного плана, а тут к его гневу присоединилась еще и тревога по поводу угрозы Гронау. Он раскаивался, что не постарался как-нибудь поладить с товарищем юности, неудержимую энергию которого хорошо знал. Хотя прямых улик Гронау и не нашел, но мог кое-чем воспользоваться как опасным и даже губительным оружием. Со стороны Нордгейма было ошибкой отпустить Гронау как врага, ошибкой, за которую он мог, пожалуй, дорого поплатиться.

Впрочем, в настоящую минуту даже это отошло на задний план ввиду близкой грозящей ему потери, которая заслоняла собой все другие заботы: горная железная дорога была сильно повреждена наводнениями. Со всех сторон приходили угрожающие донесения. Уже и теперь убытки достигли значительных размеров, в случае же дальнейшего подъема воды они могли стать неисчислимыми, и Нордгейму угрожала потеря таких сумм, лишение которых даже для такого богатого человека было равносильно разорению.

В гостиной сидели Эрна и Валли. Процесс, который вел Герсдорф в Гейльборне, закончился мировой, и нотариальное закрепление сделки задерживало адвоката еще на несколько дней. Его жена была в восторге от этого, потому что в качестве ангела-хранителя считала свое присутствие на вилле Нордгейма безусловно необходимым. Однако, к великому своему разочарованию, она довольно скоро убедилась, что охранять было положительно некого.

Эльмгорст сошел со сцены, его помолвка с Алисой была расторгнута, и это уже не составляло тайны для семьи, но они уладили дело только вдвоем с глазу на глаз, и Алиса упорно скрытничала и отказывалась дать более подробные объяснения даже подруге. Бенно тоже держался так, что к нему нельзя было подступиться, и, по-видимому, оставался при своем безумном решении расстаться с Алисой. Но самое худшее было то, что решительно никто не нуждался в помощи и советах Валли, и, вполне понятно, ее возмущала такая неблагодарность.

— Это мне награда за мою любовь к человечеству! — говорила она чувствуя себя сильно не в духе. — Сиди теперь здесь, точно на пустынном острове среди океана, отрезанная от всего мира, в разлуке с мужем, каждую минуту подвергаясь опасности быть смытой наводнением! Альберт выловит мой труп из бушующих волн и вернется в город безутешным вдовцом. Хотела бы я знать, женится ли он когда-нибудь вторично! Это было бы ужасно!.. Я и в могиле не простила бы ему! Но мужчины на все способны!

Эрна, смотревшая на бурю и дождь, почти не слушала этой болтовни, ее мысли были совсем в другом месте.

— Нам не грозит опасность, Валли, — возразила она сдавленным голосом. — Дом стоит на возвышенности, но я боюсь, что Оберштейну приходится плохо и… на линии тоже.

— О, линию спасет главный инженер, — уверенно заявила молодая женщина. — Со всех сторон только и слышишь, что он ведет себя как герой и совершает то, что кажется невозможным. Мы были несправедливы к Эльмгорсту. Он вернул свободу Алисе, хотя с ее рукой теряет миллионы, а теперь выбивается из сил, спасая дорогу твоего дяди, хотя поссорился с ним и разошелся. Признайся, Эрна, ты также была предубеждена против него?

— Да… была, — тихо сказала Эрна.