Давай отпразднуем развод - Лаура Дейв (2008)

Джорджия рассержена, и на секунду Мэгги кажется, что Джорджия возьмет бутылку абсента и выпьет все до дна. Но она этого не делает. Джорджия лишь очень близко подходит к Мэгги.

– Давай уйдем отсюда, – говорит она.

– Куда?

– Тебе там понравится.

Мэгги меньше всего хочется куда-то идти, даже если ей там понравится. Ей хотелось, чтобы подействовал алкоголь и она почувствовала себя уставшей. Ей хочется спать. Но от мысли, что они куда-то пойдут, Джорджия воспряла духом, поэтому Мэгги не хочет ее разочаровывать.

Она глубоко вздыхает:

– Можно взять с собой абсент?

– Думаю, мы потеснимся.

Мэгги поднимается и почти не обращает внимания на легкое головокружение.

– Тогда пойдем, – говорит она.

Гвин

Гвин моет посуду; в кухню заходит Томас с доской для серфинга, в мокром гидрокостюме. Гвин не удивлена. У Томаса вошло в привычку почти каждый день после работы бегать по берегу океана и, если есть возможность, оседлать волну. Иногда он ездит на велосипеде, несмотря на дождь или снег: ему все равно, главное – выйти на улицу и что-то делать. Только через несколько лет брака Гвин поняла, что с Томасом невозможно разговаривать о серьезных вещах – да и вообще о чем-либо – до того, пока он в одиночестве не погуляет на улице и не выйдет из состояния стресса. После прогулки у него всегда улучшалось настроение, взгляд становился открытым и он был готов слушать. После работы Томаса дома могли ждать лучшие новости в мире, но он и слышать не хотел о них и не разговаривал с Гвин, пока не погуляет. Томас открывает духовку, смотрит на торт, по воздуху разносится аромат масла.

– Ты готовишь красный торт?

Гвин брызгает на него водой.

– Закрой. Плохой знак.

– С чего ты взяла?

– Знаешь, что видеть невесту перед свадьбой в платье – плохой знак?

– Такой же плохой знак, как увидеть красный торт перед празднованием развода?

– Точно.

Он улыбается и делает, что ему говорят, – плотно закрывает духовку.

– Поверю на слово.

Гвин делает напор воды сильнее, когда он прислоняет серф к стене, открывает холодильник и ищет бутылку зеленого чая. Гвин знает, чего хочется мужу, и говорит:

– Вторая полка.

Он наклоняется, чтобы взять чай.

– Думаю, дети смирились с нашим планом на сегодня, – говорит он. – Мы же догадывались, что они не будут рады размаху события, но, кажется, сейчас все в порядке.

Да? Ты так думаешь?

Гвин казалось, что Томас будет на нее злиться за пассивно-агрессивный настрой во время разговора с детьми, она не была на высоте, как обещала, и не проявила должной мягкости. Но сейчас он, кажется, совсем не злится – и Гвин от этого даже хуже. Похоже, это просто еще один знак, что он ее больше не замечает.

Он закрывает холодильник, болтает бутылку с чаем в левой руке.

– Джорджия очень расстроилась, – говорит Томас. – Но она успокоится.

– Будем надеяться.

– Гвин, – говорит он. – Думаю, им трудно видеть нас вместе. Скоро все уладится.

Она переводит взгляд с тарелок на Томаса.

– Каким это образом, Томас?

– Они поймут, что вместе мы больше не будем.

Гвин кивает – пытаясь не обращать внимания на то, как сжалось сердце, – а Томас идет к другой стороне раковины и тянется к окну, чтобы включить спрятанное там маленькое радио.

– Хочу послушать прогноз погоды перед прогулкой, – говорит он, настраиваясь на волну 1010, как раз когда метеоролог заканчивает читать прогноз:

– Сегодня вечером ожидается ураган, ближе к ночи он значительно усилится. Конечно, сегодня будет не такой сильный ураган, как в этот же день в 1938 году, но для прогулки по пляжу точно не время.

– Для сегодняшней вечеринки погода не очень, – говорит Томас. Он открывает бутылку и делает глоток. – Но, думаю, все будет в порядке. Шатер ведь устоит? Не стоит волноваться.