Мое простое счастье - Дейв Лаура (2015)

– А где ваш австралийский акцент? У вас правда есть бывшая жена? И что это за кличка такая – Эли? И вообще, зачем было врать?

Отвечая, Калеб Беккет загибал пальцы:

– Я избавился от акцента, еще когда учился на втором курсе Йельского университета. Моя жена, увы, не просто выдумка. Эли – распространенное сокращение имени Калеб в наших краях. Ну а врал я потому, что надеялся получить немного картошки.

Он снова потянулся к тарелке, и я шлепнула его по руке.

– Вечер становится все хуже и хуже! – воскликнула я.

– Не хуже и хуже, а лучше и лучше.

– Почему это?

– Теперь вы знаете, что мужчина, к которому вас тянет, не бессердечный адвокат, помогающий за непомерные суммы нехорошим корпорациям, а просто коллега по работе. Что тут такого?

– Во-первых, меня к вам не тянет.

– Разве нет? – с улыбкой спросил он.

– Нет. А во-вторых, если вы будете и дальше так со мной разговаривать, я всем в газете расскажу, что вы читаете «Гардиан»!

– Ну, раз вы твердо решили не обращать внимания на флюиды, я закажу себе отдельную порцию картошки.

– Вот и прекрасно.

– Вот и прекрасно, – улыбнулся он еще шире.

Калеб сделал официантке знак принести заказ. Затем он вернулся к своей газете, а я – к своей. Так мы и ели, сидя бок о бок, газета к газете.

А когда я пришла домой, то обнаружила в кармане визитку. На обратной стороне Калеб написал «Эли» и номер телефона, не совпадавший с рабочими.

Ах да, и еще кое-что: «Вас ко мне тянет. Уверен на 97 %».

35

Первые два года у колонки «Сто открытий» был эпиграф – сразу под моим именем шла цитата из Эрнеста Хемингуэя: «Путешествуй только с теми, кого любишь»[16].

По-моему, эпиграф был отличный, но в конце концов Питер его убрал. И не потому, что читателям он не нравился. Наоборот, многие делились с нами собственными жуткими историями о том, как путешествовали с малознакомыми людьми. Но подобные истории Питера не интересовали. Он считал, что в путешествии с человеком, которого не любишь или вообще не знаешь, есть своя прелесть – некое волнующее напряжение.

И Питер был прав. Только, по-моему, Хемингуэй писал не о жутких историях и недопониманиях – они случаются и между близкими людьми, – а о чем-то другом. Когда путешествуешь с малознакомым человеком, у тебя остаются лишь собственные воспоминания о поездке. Но если путешествуешь с тем, кого любишь, то получаешь гораздо больше: ты делишься с ним впечатлениями, и у тебя остаются и его воспоминания тоже.

На следующий день, едва я добралась до работы и села за стол, передо мной предстала Мелинда в очередной юбке в горошек – на этот раз дружелюбно-пурпурной.

Мелинда расплылась в улыбке, и не успела я даже поздороваться, как она уже сидела на краю стола, прикрывая рот рукой.

– Что? – спросила я.

– Что? Да ничего. Просто кое-кто произвел большое впечатление на моего кузена Калеба, вот и все.

Я опустила взгляд и уставилась в экран компьютера, изо всех сил стараясь не покраснеть.

– Он хороший человек, – продолжила Мелинда, – что бы там я о нем ни говорила, и редко кем-то увлекается.

«Я тоже, – хотелось мне ответить, но вслед за этой мыслью в голову пришла другая: – И я уже знаю одного хорошего человека. Прекрасного человека».

– Уверена, это пройдет, – сказала я. – Я часто произвожу хорошее впечатление, когда особо не стараюсь.

– И что происходит потом?

– А потом я начинаю стараться и все порчу.

Мелинда рассмеялась:

– Тогда будем ковать железо, пока горячо, и поскорее осуществим мой гениальный план. Да здравствуют первые впечатления!

– Что-то я не понимаю, о чем ты…

– У нас есть план, как преподнести твою большую историю. Готова? Мы сделаем из тебя влогера!

– Звучит устрашающе.

Мелинда потрепала меня по щеке:

– Влог – это видеоблог. Видеоколонка, если хочешь. А назовем мы ее «Планета открытий»!