Раскаленный добела - Эндрюс Илона

— У мамы сейчас непростой период. Не волнуйся. До завтра все пройдет.

— Какой еще «непростой период»? Почему? У тебя такой вид, будто ты собираешься кого-то убить.

Забавная игра слов.

— Никто никого не будет убивать.

— Ненавижу, когда ты относишься ко мне, как к ребенку.

Я пристально посмотрела на нее, чтобы дать ей понять всю серьезность происходящего.

— Нас пытаются убить. Мама в ужасе, Августин нервничает, я пытаюсь все уладить. Было бы очень кстати, если бы хотя бы ты на меня не психовала.

Она умолкла. Я пошла дальше.

— Куда ты идешь?

— Составлять план.

Я вышла из склада и задержалась у «Хонды». Она выглядела совершенно обычной, выпуска минимум трехлетней давности. Нужно будет спросить про нее у Берна, когда я вернусь. Я покинула склад, прошла два квартала и остановилась на тротуаре перед штаб-квартирой Рогана. Это точно был не самый разумный шаг с моей стороны, но у меня не оставалось другого выбора. Я набрала его номер.

— Да? — ответил он.

— Мне нужен твой совет, — сказала я. — Я перед твоим штабом. Можно войти?

— Да.

Я прошла мимо солдат, которые тут же прекратили все разговоры, стоило мне к ним приблизиться, и поднялась по лестнице. Роган меня ждал. Он окинул взглядом мою рабочую одежду с привычной сосредоточенностью.

— Я не хочу, чтобы Баг нас слышал, если это возможно.

— Это возможно.

Роган провел меня к двери в дальней стене и распахнул ее. Я вошла в маленький кабинет. Стол, пара стульев, и книжная полка, забитая блокнотами и пособиями. Роган закрыл дверь и сел на край стола.

Я сглотнула. Все во мне бунтовало против раскрытия информации, но у меня не было выбора. Он уже знал, что я Превосходная и сказал, что у него нет намерений враждовать со мной.

— Виктория Тремейн — моя бабушка.

Эти четыре слова будто воздвигли невидимую стену между нами.

Его брови чуть приподнялись.

— Я ожидал Дом Шаффер. Тремейн — это сюрприз.

— Завтра она встречается с Августином. Если она узнает о моем существовании, то уничтожит мою семью. Моя мама убьет Августина, если я не сотру его разум.

— Патовая ситуация, — бесстрастно заметил Роган, словно он всего лишь играл особенно запутанную партию в шахматы. — Ты хочешь, чтобы я тебя выручил?

Это было заманчиво. Так заманчиво.

— Нет. Я хочу совет.

В его глазах блеснула гордость.

— Ты превращаешься в дракона.

— У меня нет выбора. Это моя проблема. Даже если мама приложит все силы, я сильно сомневаюсь, что она сможет застрелить Августина.

— Согласен. Хорошо. — Он подался назад. — Викторию Тремейн презирают и боятся, и она это знает. Она путешествует с эгидой, клоакером и телепатическим прикрытием. Ее тело и разум всегда превосходно защищены, а стоит ей попасть под атаку, как клоакер тут же поможет ей исчезнуть за долю секунды. Она чрезвычайно сложная цель для поражения. Вы не сможете ее устранить. Твоя мать это знает, потому и сосредоточилась на Августине.

Я кивнула. Мне удалось узнать то же.

— Августин для меня наиболее близок к понятию «друг» среди прочих представителей Домов. У него есть сестра, намного младше него, и брат. Его отец умер и теперь он их опекун. Не путай его профессиональный интерес к тебе с дружбой или приятельством. Если он хоть на секунду решит, что ты представляешь, пусть даже наименьшую, угрозу для его семьи, он убьет тебя. С точки зрения Превосходной, ты ничего ему не должна.

— Роган, я не могу просто так стереть его разум.

— Не можешь или не хочешь?

Я вздохнула.

— Я не знаю.

— Нет, знаешь. — Его взгляд был безжалостным.

— Я могу. — Я могла бы сломить Августина. Я уже была на грани стирания разума прежде, когда допрашивала наемника и практиковалась с моими сестрами. Я точно знала, где проходила эта грань, и изо всех сил старалась никогда к ней не приближаться.