Огненное евангелие - Мишель Фейбер (2011)

Тео осторожно подергал свои путы. Про себя он решил: если он способен натянуть веревки, пусть даже и безрезультатно, значит, руки у него целы, хотя он их и не ощущает. Видимо, они онемели от стягивания или из-за неестественного положения. Он то ли сидел, то ли сползал в кресле, не имея возможности ни усесться прямо, чувствуя опору под ногами, ни по-настоящему улечься. Руки его были привязаны к мягким подлокотникам, причем веревки, опутавшие кисти, как он предполагал, тянулись к задним ножкам кресла. Его щиколотки тоже были привязаны, предположительно к передним ножкам. Едва ли он испытывал бы больше неудобств, будь он даже прикован к скале.

Пустая коммерческая телеболтология сменилась новостями. Ведущая с гнусавым прононсом повторяла главные новости дня. Одна из них имела прямое отношение к Тео.

— Полиция по-прежнему разыскивает двух мужчин, похитивших противоречивого автора, Тео Гриппина, из книжного магазина Pages в «Пенн-плаза» на Манхэттене, вчера в девять вечера. Похитители скрылись под покровом дыма из сигнальных ружей. К несчастью, одна из ракет вызвала пожар, в котором до приезда пожарных погибли три человека. Еще десять пострадали от ожогов и сильного задымления, двое из них находятся в критическом состоянии. Глория Маккинли, Манхэттен.

Еще один гнусавый женский голос продолжил:

— Pages открылся в «Пенн-плазе» год назад с перспективой стать самым популярным книжным магазином в Нью-Йорке. Его девизами были «Любая книга для любого читателя» и «Книжная сеть — это не опасно». То, что вы сейчас видите за моей спиной, это мечта, превращенная в пепел. Рядом со мной Митч Мерритт, менеджер магазина Pages. Митч, ваши ощущения?

— Не очень, мягко говоря, хорошие. — Это был мужчина-эльф. — Сами видите, во что превратился наш магазин. Огонь и вода уничтожили значительную часть площадей, включая книги и имущество. Ущерб может составить… лучше не думать. Но главное — погибли люди… это настоящая трагедия. Мы все в шоке, просто в шоке.

— Спасибо, Митч.

За репортажем последовал краткий пересказ «Пятого евангелия» для тех зрителей, которые были еще не в курсе того, что ведущая назвала «inflammatory nature», «огнеопасным материалом». Тео про себя отметил, что она поставила ударение на четвертом слоге, да еще сделала из него этакий клаксонный дифтонг — «oary», что тут же вызвало в памяти их споры с Мередит, раздражавшей его привычкой говорить «interplanetoary» вместо «interplanetary» и «cemetairy» вместо «cemetery»[11].

«Живым отсюда тебе не выйти. Так что по поводу лингвистических тонкостей можешь не заморачиваться».

Экранные новости, посвятив «Пятому евангелию» и его трагическим последствиям больше трех минут, переключились на другое бедствие — Ирак. Телеведущая передала слово корреспонденту по имени Ховард, который суровым тоном сообщил зрителям (а если иметь в виду Тео, то слушателю), что такой-то город неподалеку от Багдада стал свидетелем «одного из самых ожесточенных боев со времен окончания войны». Пошли разные статистические выкладки, но Тео был поглощен его собственной историей: он припоминал фразу, на которую сразу не обратил внимания, будучи сильно озабочен тем, как Мередит произносит слово «cemetery». Они говорили что-то о полиции и об острой нехватке информации. Иными словами, это означало: никто не имеет ни малейшего представления о том, где он и кто его захватил, а значит, шансы на внезапное освобождение равны нулю.