Роковое дело - Форс Мари

– Ничего, что бы ты ни сказала, не заставит меня отказаться от тебя. Ничего.

– Ты ведь не знаешь…

Он прижался губами к ее рту, проглотив остаток слов, мыслей, дыхания и разума. А когда поцелуями добился покорности Сэм, сказал:

– Я узнаю.

– Но…

– Я люблю тебя, Саманта, полюбил с первого взгляда, еще когда увидел идущую сквозь толпу на той вечеринке, и любил все эти годы. Ты вернулась ко мне – и это самое лучшее, что случилось в моей жизни. Поэтому ничего, слышишь, ничего, что бы ты там ни сказала, не заставит меня изменить решение и отказаться от тебя и моих намерений.

Сэм редко лишалась дара речи, но когда смотрела в его прекрасное честное лицо, лицо, о котором грезила во время своего несчастного брака, то просто не могла подобрать слов.

И не отрывая от нее взгляда, он поцеловал ее снова так нежно и нетребовательно, что у Сэм подкосились колени.

– Позже, – сказал Ник. – У нас вся жизнь впереди, обещаю.

Глава 27

Чтобы поехать в Арлингтон, они одолжили машину у Селии. После сумасшедшего дня район возвращался к своей обычной жизни. СМИ, слава богу, переключились на другие новости. Окна в доме Ника вставили, но в прихожей и в спальне на втором этаже под ногами хрустели разбитые стекла.

– Мне целый год придется убирать осколки, – пошутил Ник, пытаясь разрядить обстановку, поскольку чувствовал напряжение, исходящее от Сэм.

– Мне жаль.

– Не ходи здесь, Саманта.

Он побросал джинсы, белье, футболки и носки в спортивную сумку. Для похорон в понедельник упаковал темный костюм, рубашку и галстук в пакет и закинул в сумку туфли. В ванной сгреб, что было нужно, как можно быстрее, не желая, чтобы Сэм оставалась здесь дольше необходимого после того, что случилось накануне.

Он сказал, что любит ее. Просто выпалил, потому что подумал, что именно это ей нужно было услышать в тот момент. Ник говорил себе: неважно, что она ничего в ответ не сказала. Скажет. Со временем. А если нет? Что, если ее закружило в безумстве расследования, и он неправильно ее понял? Нет. Невозможно. Не может быть возможным.

– Ник?

– Что, милая?

– Ты просто затих. О чем задумался?

Он прочистил горло, убирая из голоса эмоции и страх.

– Интересно, найдут ли они Питера.

– Они позвонят. Знают, что он мой, когда его притащат.

– Ты собираешься встретиться с ним лицом к лицу?

– Я собираюсь поджарить его.

– Почему бы тебе не уступить эту честь кому-нибудь другому? Почему именно ты?

– Потому что должна.

– Разве?

Сэм пожала плечами:

– Ага.

– Что, если я попрошу тебя не вмешиваться?

– Не надо.

– Это имеет значение? Если бы я попросил?

– Имеет. И я бы прислушалась, и это выбило бы меня из колеи. Я на сто процентов хочу встретиться с этой жалкой пародией на человека. Поэтому не навешивай на меня тяжкий груз. Не поступай так со мной.

– Так вот что я для тебя? Груз?

– Что, черт возьми, произошло между моим домом и твоим?

Ник закрыл молнию на сумке.

– Ничего. Ни черта.

Она схватила его за руку и повернула к себе лицом.

– Ты бесишься, что я ничего не сказала в ответ?

– О чем ты говоришь? – с болью в сердце притворился он непонимающим.

– Ты знаешь. – Тон смягчился, когда она подняла руку к его лицу. – Все такое безумное: расследование, мой психопат-бывший, твоя потеря друга и ситуация с работой, мой больной желудок… даже долбанные каникулы обрушились на меня. После того, через что я прошла с Питером, я изменилась. Стала более осторожной. Хотя с тобой я не была осмотрительной, и это меня пугает. – Она засмеялась. – Вообще-то, ужасно пугает.

– Тебе нечего меня бояться.