Роковое дело - Форс Мари

– Давай проясним одну вещь, Саманта. Я всю свою карьеру был парнем за спиной другого парня, и меня это устраивало. Но если ты хоть секунду подумаешь, то поймешь, что в личной жизни я поеду на переднем сидении и никогда не стану твоей комнатной собачкой на поводке.

Вообще-то, ей следовало оскорбиться на это замечание, но она до абсурда возбудилась. Сэм обняла Ника за шею и притянула, чтобы поцеловать и заставить забыть все, сведя с ума.

Ник обнял ее за талию и тесно прижал к себе.

– Я не хочу комнатную собачку, – наконец, обретя дыхание, сообщила она. – Я не об этом тебя прошу.

– А кем просишь быть?

– Нам что, нужно выяснять это прямо сейчас? И так уже паршиво, что весь город в курсе, что мы спим вместе.

– Дело сделано, они уже знают, – прокомментировал Ник с горьким смешком, который ударил по ее и так разболтанным нервам.

– Тебе легко говорить. Не твоя работа на кону.

– Да, не моя. Я потерял свою работу, когда мой босс дал себя убить, если помнишь.

– Я не хочу... не хочу с тобой пререкаться, когда есть дела поважнее.

– Видишь, что ты только что сказала? У нас есть дела поважнее. Просто озвучила мои мысли.

Она хорошенько изучила пол, прежде чем осмелилась посмотреть Нику в глаза.

– Я не привыкла говорить «мы».

Он засмеялся, похоже, гнев его улетучился.

– А ты думаешь, я привык? Для меня это тоже в новинку, милая.

– Я сожалею, что мы вынуждены выйти на публику прежде, чем оказались к этому готовы.

– Что-то мне подсказывает, что ничего у нас тобой не будет легко и просто. Мы можем с таким же успехом попытаться к этому привыкнуть. По крайней мере, ты теперь говоришь о нас «мы». Уже прогресс.

Сделав вид, что не слышит, Сэм спросила:

– Так ты будешь вести себя спокойно с капитаном?

– Я буду спокоен.

Глядя Нику пристально в глаза, Сэм поцеловала его.

– Когда ты злишься, то просто суперсексуальный.

– Вот как?

Ей нравилось, как он смущается, когда слышит от нее подобную чепуху.

– Угу.

Погладив его по щеке, Сэм пошла к двери.

– Саманта? – она обернулась. – Ты должна мне двадцать шесть минут в наручниках, и я собираюсь получить этот должок.

***

Черт его возьми! Когда все ее внимание нужно сосредоточить на капитане и на том, что ждет ее дома, Сэм могла думать только о наручниках и двадцати шести минутах, отданных на милость Ника. По всему телу побежали мурашки от предвкушения.

Она получила в награду чертовски плотоядную усмешку, подсказавшую, что Ник точно знает: он выбил Сэм из колеи.

– Ты такая суперсексуальная, когда злишься, – прошептал он, заработав еще один бешеный взгляд. И попытался взять ее за руки, но она отдернула их и сунула в карманы, где наткнулась на наручники и бюстгальтер. Голова раскалывалась, и Сэм стало казаться, что та сейчас взорвется. Когда они дошли до зала ожидания, желудок тошнотворно и резко опустился, от чего Сэм задохнулась от боли.

– Что такое? – взволновался Ник, взяв ее за руки и останавливая.

– Желудок.

– Почему бы не показаться врачу, раз уж мы здесь?

Она отобрала у него руку.

– Да проверялась я.

– Снова нужно проверить, – настаивал Ник, поглаживая ей руки.

– Уже лучше. – Сэм уклонилась от его объятий. – Никаких нежностей при капитане и ком-либо еще.

– Ты мне не приказываешь, если помнишь.

– Ник…

– Сэм.

Что-то прорычав от бессилия, она, широко шагая, решительно прошла впереди него в приемную.

Капитан Малоун отложил «Таймс», который пролистывал, и встал.

– Готовы?

– Да, сэр. Это Ник. Ник Каппуано. – Не глядя на Ника, Сэм показала на него и добавила: – Капитан Малоун.

Пока желудок Сэм в очередной раз бунтовал, мужчины, меряя друг друга взглядами, пожимали руки и вполголоса проговаривали: «Рад познакомиться».