Последнее слово техники - Иэн Бэнкс (1990, 1991)

– Гмм. Ладно, проехали.

Сма выставила вперед руку. Та пересекла прикроватный луч, управлявший светом, и в каюте потемнело. Женщина снова зевнула.

– Я, пожалуй, посплю. Снимите с меня, пожалуйста, обувь.

Автономник мягко, но быстро стянул со Сма сапожки, поднял пиджак и повесил во встроенный шкаф, куда засунул и багаж. Потом – когда Сма повернулась на кроватном поле и, моргнув, закрыла глаза – он выскользнул из ее комнаты.

Повиснув за дверью, Скаффен-Амтискав разглядывал свое отражение в полированном дереве на другом конце коридора.

– Чудом выкрутился, – сказал он сам себе и отправился на прогулку по кораблю.

Сма прибыла на «Ксенофоб» сразу после завтрака по корабельному времени. Когда она проснулась, день уже клонился к вечеру. Она заканчивала свой туалет, а автономник сортировал ее одежду по типу и цвету, вешал или складывал ее в шкафу, когда раздался звонок в дверь. Сма вышла из маленькой ванной в шортах, с полным ртом зубной пасты и попыталась сказать «открой», – но из-за пасты каютный монитор явно не распознал слово. Ей пришлось самой подойти к двери и нажать кнопку.

Глаза Сма широко раскрылись, она вскрикнула, залопотала что-то бессвязное и отпрыгнула от двери. Крик застрял у нее в горле.

В тот момент, когда ее глаза расширились, – и прежде, чем до мышц дошло приказание отпрыгнуть от двери, – она вроде бы уловила еле заметное движение внутри каюты, за которым последовали, но не сразу, удар и шипение.

Открыв дверь, Сма увидела, что все три ножевые ракеты автономника парят в воздухе на уровне ее глаз, груди и паха. Она смотрела на них сквозь дымку поля, сгенерированного перед ней Скаффен-Амтискавом. Затем поле исчезло.

Ножевые ракеты неторопливо проплыли по воздуху и втянулись обратно в корпус автономника.

– Не делай больше так со мной, – пробормотала машина, возвращаясь к сортировке одежды.

Сма вытерла рот и уставилась на трехметрового мохнатого желто-коричневого монстра, который еле помещался в коридоре за дверью.

– Корабль… Ксени, какого черта вы тут делаете?

– Прошу прощения, – сказало громадное существо. Голос его был лишь немногим ниже, чем тогда, когда он был размером с новорожденного. – Я решил, что если вам не по душе маленькое пушистое животное, то, может, став крупнее…

– Черррт! – Сма тряхнула головой и отступила в ванную. – Входите. Или вы просто хотели показать мне, что выросли вот настолько?

Она прополоскала рот и сплюнула.

Ксени протиснулся через дверь, ссутулился и пристроился в уголке.

– Извините, Скаффен-Амтискав.

– Да ладно уж, – ответил тот.

– Нет-нет, госпожа Сма, – продолжил Ксени, – я хотел поговорить с вами о…

Скаффен-Амтискав на мгновение замер. Вообще-то в это время между ним и Разумом корабля шел довольно длинный и обстоятельный разговор на повышенных тонах. Но Сма знала только, что Ксени, начав говорить, запнулся.

– …вечернем маскараде в вашу честь, – сымпровизировал корабль.

Сма улыбнулась из ванной:

– Прекрасная мысль, корабль. Спасибо, Ксени. Почему бы и нет?

– Хорошо. Я подумал, что сначала нужно все обсудить с вами. Есть у вас соображения насчет костюмов?

Сма рассмеялась:

– Да. Я появлюсь в вашем облике. Соорудите один из тех костюмов, что носите сами.

– Ха! Да. Хорошая идея. Вообще-то, наверное, многие этого захотят. Но мы не допустим появления людей в одинаковых костюмах. Отлично. Поговорим позже.

Ксени поплелся к двери и исчез из каюты. Сма появилась из ванной, слегка удивленная его неожиданным уходом, но только пожала плечами.

– Короткий, но насыщенный визит, – заметила она, перебирая чулки, только что аккуратно разложенные автономником в хроматической последовательности. – У этой машины мозги набекрень.

– А чего вы хотите от звездолета?

«Вы бы могли, – передал Разум корабля Скаффен-Амтискаву, – сообщить, что она не знает о размерах пункта нашего назначения».